Один из самых крупных волков — патлатый, с тускло-серой шерстью и рваным ухом — попробовал взять Диану измором, наваливаясь на неё сверху. Его тяжёлое тело летело вниз с разинутой пастью, намереваясь одним скачком сломить сопротивление волчицы. Но та даже не дрогнула: казалось, она насмешливо сверкнула глазами и молниеносно скользнула в сторону. Сверху донёсся хриплый рык Дианы, когда она поднырнула под волка, и в ту же секунду её клыки вонзились ему в шею. Мышцы и связки с громким чавканьем разорвались у него под челюстью, и густая кровь брызнула на чёрную морду волчицы. Волк успел лишь жалобно пискнуть, судорожно дёрнувшись, прежде чем Диана дёрнула головой, выдирая из его горла трахею. Жуткий хрип оборвался, и покусанное тело тяжело шмякнулось на залитую кровью траву. Волчица рыкнула, швыряя обрывки плоти, которые ещё мгновение назад были частью его шеи, в сторону.
— Хорошая работа, — прокричал я ей, пытаясь перекричать воющее месиво вокруг.
Диана лишь коротко зарычала в ответ, продолжая испепелять взглядом следующую жертву. Казалось, её злоба была направлена не только на этих волков, но и на сам лес, на всю проклятую ночь, что свела нас с этими тварями в кровавом поединке.
Внезапно над нами послышалось пронзительное шуршание, словно что-то тяжёлое раскалывало воздух при стремительном падении. Я прищурился, стараясь разглядеть, что происходит в лунном небе. И тут в глазах мелькнуло красное пятно: огромный волк, тот самый альфа с кроваво-красной шерстью, которого я запустил в небеса одним могучим броском. Теперь он летел вниз, описывая неуклюжую дугу и махая бесполезными лапами в тщетной попытке смягчить падение.
В следующую секунду раздался жуткий глухой удар, от которого содрогнулась земля, и волк, впечатавшись в кровавую жижу, сломал себе все лапы. Под ним хрустнули кости, а из пасти вырвался протяжный вой, перешедший в судорожное хрипение. Казалось, его внутренности сминаются, смещаясь и выплёскиваясь наружу. И всё же каким-то чудом альфа ещё цеплялся за жизнь, корчась в агонии.
Я медленно подошёл к нему, чутко прислушиваясь к непрерывному завыванию и скулежу других оборотней, разбросанных по поляне. Густая, тёплая кровь пульсировала у альфы из многочисленных ран, а при каждом вздохе его грудная клетка разверзалась, обнажая рваные внутренности. Диана, тяжело дыша после беспощадной схватки, пристроилась, с другой стороны, слегка опустив морду, но не отводя от умирающего волка своего звериного, полыхающего яростью взгляда.
Альфа, чувствуя близкий конец, попытался приподняться на лапах. Однако они были слишком повреждены после падения, и зверь только скользнул, оставляя кровавые полосы на истоптанной поляне. Его остекленевшие глаза выражали истеричную смесь страха и безумия.
— Не стоило тебе нападать на мою подругу, — процедил я сквозь зубы и вскинул меч, держа его перед собой так, чтобы волк видел смертельный блеск лезвия.
Тяжёлое, булькающее дыхание твари перешло в хрип, оно лишь издавала надрывные, почти утробные звуки, словно тщетно пытаясь выговорить проклятие. Но слов так и не получилось.
— Твои визги уже никому не помогут, — холодно добавил я, прицельно опуская клинок в развороченную грудную клетку.
Послышалось громкое чавканье: металлическое лезвие на мгновение увязло в рваной плоти, а затем негромкий хруст — это я прошёлся по рёбрам, словно вспарывая мешок. Слышался ещё и влажный лопающийся звук — сердце альфы оказалось разрублено почти пополам. Зверь попытался выдохнуть, но смог лишь захрипеть и тут же затих, закатив глаза. Порыв ветра шевельнул его пропитанную кровью шерсть, а сам он застыл в судороге.
— Сладких снов, — безрадостно усмехнулся я, выдирая лезвие и отбрасывая ошмётки ещё бьющегося мяса в сторону.
Грохочущая смерть альфы сразила волчью стаю наповал. Те, что всё ещё оставались в живых — жалкая горстка загнанных тварей — начали пятиться, скуля и оглядываясь на истерзанную поляну. Лапы их дрожали, языки бессмысленно болтались, а глаза выражали панику.
Не успели они сделать и пары шагов назад, как один из волков, оборванный и окровавленный, не выдержал и бросился сломя голову к лесу. Возможно, он вообразил, что сумеет ускользнуть от нас. Но Диана, словно тень, скользнула ему наперерез. Ещё мгновение — её пасть сверкнула острыми клыками, и волк захрипел, когда чёрная волчица одним движением челюстей вырвала у него позвоночник. Вся его спина, казалось, лопнула изнутри, выплескивая комья плоти и торчащие осколки костей. Труп мешком осел на землю, ощерившись уродливым провалом там, где ещё секунду назад был позвоночный столб.