– Думаете, он черпал вдохновение из магии? – спросила я, глядя на него с интересом.
– Магия – это лишь инструмент, метафора, – ответил он. – Настоящая сила Шекспира – в его способности передавать человеческую природу, наши страхи, желания, страсти.
Его голос звучал почти гипнотически, и я поймала себя на мысли, что не хочу, чтобы он прекращал говорить.
– Вы когда-нибудь чувствовали, что он пишет о вас? – спросила я.
Джулиан усмехнулся, его глаза блеснули в свете свечи.
– Возможно, Шекспир писал обо всех нас. Но его строки оживают только тогда, когда мы готовы их услышать.
Я почувствовала, как внутри что-то защемило. Эти слова заставили меня задуматься о себе, о своих страхах и мечтах.
– Иногда мне кажется, что я не на своём месте, – призналась я, наконец находя смелость выразить свои чувства.
– Это иллюзия, Анна, – мягко ответил он, наклоняясь чуть ближе. – Каждый человек, кто осмелился искать своё место, уже заслуживает быть здесь. И вы ничем не уступаете остальным.
Его слова, произнесённые с такой теплотой, словно проникли в самое сердце.
– Вы слишком добры, – тихо ответила я, пытаясь сдержать улыбку.
– Я лишь констатирую факт, – сказал он, снова откинувшись на спинку стула. – А если вам нужно подтверждение, я с радостью буду вашим союзником в поисках истины.
Я взглянула на него, и в этот момент мои сомнения отступили. Джулиан не был просто профессором. Он был человеком, который видел во мне нечто большее, чем я сама готова признать.
И в этом уютном кафе, среди запаха шоколада и шёпота дождя, я поняла, что этот вечер изменит всё.
Магия слов
Джулиан сделал заказ, а затем, сложив руки на столе, посмотрел на меня с лёгкой улыбкой.
– Вы когда-нибудь задумывались, почему Шекспир так часто обращался к магии?
– Магия – это способ объяснить то, что выходит за рамки нашего понимания, – предположила я. – Думаю, в его время люди не боялись верить в чудеса.
– Возможно. Но мне кажется, что его магия – это метафора. Она о том, как слова, эмоции и поступки могут менять реальность, – сказал он, его голос стал тише. – Как любовь, ненависть или страсть могут разрушать и созидать.
Его слова заставили меня задуматься. Было в них что-то, что отозвалось внутри.
– А что вы думаете о любви? – спросила я, сама удивившись своей смелости.
Джулиан улыбнулся, но в его глазах мелькнула тень грусти.
– Любовь… это самая великая из всех видов магии. Она заставляет нас быть лучше, но при этом может разрушить всё до основания.
Я замолчала, чувствуя, как моё сердце начинает биться быстрее.
– И что вы выбрали бы: любовь или спокойствие? – продолжила я, всё ещё не понимая, почему этот разговор так волнует меня.
– Любовь, без сомнений, – тихо ответил он. – Без неё всё остальное теряет смысл.
После его слов я замолчала. Мы сидели напротив друг друга в уютном кафе, полном ароматов корицы, кофе и чего-то печёного. Свет от свечей мерцал на деревянных столах, отражаясь в мокром стекле окна, за которым дождь всё ещё монотонно шептал свою песню. Нам принесли заказ, но ни он, ни я не обратили на это внмания.
– Вы так говорите, будто любовь – это неизбежность, – наконец произнесла я, чувствуя, как мои слова прерывают эту хрупкую тишину.
Джулиан чуть склонил голову, его взгляд смягчился, и в его глазах блеснула едва заметная улыбка.
– Разве она не такова? – спросил он, и его голос, бархатистый, глубокий, словно обволакивал меня. – Любовь – это не то, что можно спланировать или избежать. Она приходит неожиданно и изменяет всё.
Я смотрела на него, поражённая тем, как естественно и уверенно он говорит о вещах, которых многие избегают.
– Но что, если она приносит больше боли, чем радости? – спросила я, пытаясь не выдать дрожь в голосе.
Он откинулся на спинку стула, сложив руки на столе, и на мгновение его взгляд стал задумчивым, словно он вспоминал что-то далёкое, что-то личное.
– В этом и есть её сила, Анна, – ответил он, наконец, мягко, но с ноткой грусти. – Настоящая любовь всегда сложна. Она обнажает наши слабости, заставляет нас сталкиваться с собой, такими, какие мы есть на самом деле.
Его слова звучали так искренне, что я почувствовала, как что-то внутри меня сжимается.
– Это немного страшно, – призналась я, почти шёпотом.
– Страх – это часть жизни, – сказал он, и его тон был таким тёплым, что я невольно расслабилась. – Но иногда нужно рискнуть, чтобы узнать, что находится по ту сторону.