— Масах аль-чайр, — тихо произнес Штайнер, когда араб остановился перед ним. — Рад тебя видеть, Абдулла.
— Масах ан-нур, — ответил тот, кого назвали Абдуллой, и его взгляд остановился на Крюгере, который неторопливо приближался.
Арабы были вооружены турецкими армейскими ружьями М87 калибра 9,5 мм немецкой фирмы «Маузер» с трубчатым магазином.
Штайнер отметил эту деталь, поскольку такое современное оружие редко перепадало арабам. У них в ходу были ружья, которые заряжались с дула. Однако для него это уже не имело значения.
— Гоняетесь за бедуинами? — спросил Абдуллу Штайнер, нарушая тем самым обычную церемонию приветствия, по которой вначале полагалось осведомиться о самочувствии Абдуллы.
— Мало ли что может случиться.
— Или ты меня боишься?
— Абдулла никого не боится, ты же знаешь.
— А что с остальными?
— Они либо в деревне, либо продолжают работу южнее тех храмовых сооружений, которые вы называете Вавилонской башней. Но грунтовые воды то и дело им мешают.
Штайнер кивнул. Колдевей частенько ругался, что может раскопать только нововавилонские руины времен Навуходоносора II, но никак не в силах добраться до городских слоев времен Хаммурапи, поскольку грунтовые воды в этом районе стоят слишком высоко.
— А как насчет молитвы? — спросил Штайнер.
— Аллах милостив. Это еще успеется.
— Ты говорил о некоем сокровище.
— А ты — об английских фунтах золотом.
Штайнер знал Абдуллу уже несколько лет. Араб был десятником бригады раскопщиков, разрыхлял землю и зорким взглядом выискивал и находил, тогда как трое рабочих из его бригады наполняли землей корзины, а остальные шестнадцать оттаскивали их, ссыпая в кучи.
Пяти пиастров поденного заработка десятника Абдулле не хватало. За деньги он поставлял наряду с информацией о раскопках все, что ему удавалось разнюхать у своей родни, в деревне и в окрестностях об активности англичан.
Штайнер зависел от таких людей, как Абдулла. Сам он слишком бросался в глаза как чужеземец — со своим ростом и чересчур светлыми волосами. И арабский язык давался ему с трудом. Он бы никогда не смог смешаться с местными, как Крюгер.
— Покажи их мне, — глаза Абдуллы горели от возбуждения.
Штайнер достал белый платок из черного кожаного подсумка на поясе и высыпал золотые монеты в раскрытые ладони Абдуллы:
— Все лучше, чем османские деньги.
— И сколько ты мне дашь? — спросил Абдулла, зажав монеты в горсти.
— Ну, это зависит…
Абдулла заговорщицки склонил голову:
— У меня есть кое-что особенное!
Они зажгли факелы.
Абдулла и молчаливый Камаль повели их мимо возвышающихся кирпичных стен. Они прошли вдоль остатков могучей внутренней стены и спустились в хаос перекопанной главной крепости.
Пламя факелов отбрасывало на кирпичные стены причудливые отблески и привлекало рои насекомых. Штайнер чертыхался и подавлял постоянное желание отбиваться от кровососов руками.
— Куда ты нас ведешь? — недоверчиво спросил он, потеряв ориентацию в лабиринте из стен и узких проходов.
— Навуходоносор свою добычу прятал, но иногда и выставлял, — смеясь сказал Абдулла. — За тысячи лет в этом ничего не изменилось. Великие мира сего всегда одинаковы. Какими были тогда, такими остались и теперь. Вавилоняне любовались только тем награбленным в военных походах добром, которое было предназначено для их глаз. Но того, что я покажу тебе, не видел никто. Мы уже почти пришли.
Абдулла гортанно рассмеялся, а Камаль довольно закивал.
Штайнер вдруг понял, куда вел его Абдулла. Они направлялись к склепам — тем единственным, которые обнаружил при раскопках Колдевей.
— Но ведь склепы были пусты, — сказал он и схватил Абдуллу за руку. — Что нам здесь делать?
Абдулла оттолкнул его руку, неожиданно повернул за угол и остановился перед высокой кирпичной стеной. Он направил факел вниз и осветил землю под ногами. Затем поковырял носком в песке и несколько раз топнул.
Звук был глухой.
«Дерево», — подумал Штайнер.
— Мы зарыли это здесь, — заговорщицки прошептал Абдулла и подал знак Камалю. Тот протянул Абдулле свой факел и стал разгребать руками песок, пока не показались горбыли. Камаль сдвинул их в сторонку и проделал лаз размером с квадратный метр.
— Мы нашли могилу, которая оказалась совсем не пустой, — Абдулла широко ухмыльнулся.
— Я не верю, — проворчал Штайнер. — Где? Здесь?
— Нет. У храма, который на планах у раскопщиков обозначен буквами «ЕР». Но находки мы спрятали здесь.