– Мы, кажется, недоговорили, – торжественно изрёк он, подходя ближе, и с ходу впечатал кулак в рёбра.
Удар вышел каким-то нелепым, смазанным, и я почти ничего не почувствовал.
– Да, Курт, мужик должен держать слово. Особенно если этот мужик, в самом начале этого пи…деца, сумел героически просрать свою семью, – процедил я с напускной издёвкой.
Честно говоря, тридцатый вызывал у меня жалость. Поддразнивая его, я преследовал единственную цель – спровоцировать, заставить сорваться и совершить какую-нибудь глупость. Однако Курт не поддался. Он продолжил, методично, обрабатывая мою тушку кулаками, перемежая удары отборной немецкой бранью.
Вися на цепях, я старался принимать тычки на выдохе, как учил тренер, и, дабы отвлечь сознание от вспышек боли, вглядывался в виднеющиеся за плёнкой карты и планы здания. И чем дольше я на них смотрел, тем сильнее меня охватывало чувство дежавю. Догадка о цели их экспедиции вспыхнула молнией, заставив забыть о боли и задуматься о забрезжившей на горизонте надежде.
Закончив очередную серию ударов, тридцатый притормозил, чтобы перевести дух, и я тут же воспользовался моментом.
– Курт, а вы случайно, не в НИИ вирусологии собрались наведаться? – поинтересовался я, выдавив подобие улыбки.
Тридцатый замер, словно переваривая услышанное.
– Что ты знаешь об этом месте? – раздражённо бросил он, и я заметил, как его рука скользнула к рукоятке штык-ножа.
– Когда-то давно я был там частым гостем. Кстати, могу показать кое-что, чего нет на ваших планах здания, – я кивнул подбородком на прозрачную палатку. – Курт, сходи-ка, позови громилу полковника, и я ему всё подробно расскажу.
Тридцатый колебался, явно взвешивая варианты.
– Нет! – зло выплюнул он, явно приняв неправильное решение. Затем лязгнула сталь, и перед носом промелькнуло воронёное лезвие. – Сначала я закончу то, что начал, а потом ты расскажешь, кто и с какой целью тебя к нам забросил?!
Я почувствовал, как бритвенно-острый клинок прочертил линию на груди, и продолжил мучительно медленно наносить кровоточащие порезы. Пульсирующая боль накатывала волнами, и в этот момент я понял – Курт не остановится. Около десятка пронумерованных, отвлеклись от своих дел и словно зрители в театре, наблюдали за экзекуцией издалека. Судя по их невозмутимому виду, это было для них привычным зрелищем, и звать на помощь бесполезно.
Стиснув зубы, я терпеливо ждал, когда он закончит свою кровавую резьбу и сделает шаг назад, чтобы полюбоваться на своё творение. Удовлетворённо заржав, тридцатый принялся водить окровавленным ножом перед моим носом.
Да, он безнадёжен, – пронеслось в голове, и я, понимая, что это последняя минута жизни, максимально напряг мышцы, превращаясь в сжатую пружину. Пульс начал оглушительно стучать в висках, тело забила мелкая дрожь. Напрягшись до предела, я испытывал кандалы на прочность, и в тот момент, когда понял, что это бесполезно, цепочка на ногах внезапно со звоном лопнула.
Резко подобрав ноги, я со всей силы лягнул тридцатого пятками в грудь. Закованный в броню, он рухнул навзничь, как перевернувшийся жук. При этом штык-нож вылетел из руки и, звякая, покатился по бетонному полу. Всё произошло в мгновение ока, и такого эффекта я не ожидал.
– Шайсе! – взревел тридцатый, вскочил на ноги, но вместо того чтобы рвануть ко мне, кинулся к палатке. Пронумерованные, до этого безучастно наблюдавшие за происходящим, начали подходить, но тут же остановились.
Тридцатый выхватил автомат из пирамиды и, на ходу вставляя магазин, бросился наружу. Но за секунду до того, как он успел прицелиться, в поле зрения возникла фигура в сером противочумном костюме. Девушка заслонила меня и отчаянно замахала руками.
– Не стрелять! Он не заражён! Это приказ профессора! – её громкий крик эхом прокатился по подземной стоянке, но в следующий миг его заглушила автоматная очередь.
Глава 13
26.05.2028.
Шустрый
Меня подтащили к железному креслу и снова нахлобучили оплетённую проводами сбрую. Ассистентка, что-то вколола в вену, после чего сознание расползлось мутной кляксой, и мир вокруг начал проступать рваными фрагментами.
На этот раз профессор был одержим каким-то болезненным любопытством. Он, словно хищник, нарезал круги вокруг кресла, то и дело замирая и принимаясь диктовать какую-то тарабарщину, сидящему за столом ассистенту. В какой-то момент он застыл и уставился на свежие раны на моей груди.