1941
Прекрасное, жаркое лето в Подмосковной маленькой дачке. Побеги на речку без разрешения отца, под строгие взгляды матери. Чудесно.... И так далеко сейчас. Попытка ухватиться за эти воспоминания, снова оказывается провальной и снова следует погружение в бездну, которая несёт несет дальше, по каким-то обрывкам голосов, образов, и событий. До огненной, раскаленной вспышки боли от электрического импульса остаётся совсем немного и все, что есть снова выжжет холод и четко сказанное "Зима". Сказанное родным, папиным голосом. Который будет звучать в моих ушах ещё долгое время спустя.
Начало войны не было для нас сюрпризом. Ее ощущение словно витало повсюду в лицах соседей, которые не были столь радушны в жаркое лето сорок первого, и самое главное родители. Они не были больше теми беззаботными мечтателями, которые могли включить радио и устроить танцы посреди квартиры. Или поливая растения начать бызгаться водой из лейки, прямо на виду у всех, под неодобрительные взгляды бабушек из соседских домов. Всё это исчезло. Папа был хмур и собран, занят работой. Мама больше времени проводила в переписке с сестрой из Ленинграда, а мне было всего лишь 17. Именно сорок первый год унесёт с собой мою мать, оставит навсегда в истории отца, и мою жертву. Ради чего-то лучшего отказаться от всего что имела до этого. Товарный вагон увезет маму через неделю после объявления Левитана. Отец закроется один в своём кабинете, а утром оставит инструкции в жёлтой, потрёпанной папке и шприц в кожаном футляре. С того самого дня Анастасия Николаевна перестанет существовать. Всё моё существо превратится в проект отца под названием "ЗИМА"
-Док, это все, что плавает в моей голове, всё что я смогла там откопать, после того как пришла в себя,- даю косяка на американского, военного мозгоправа, который в недоумении уставился на меня и запускаю руку в выбеленные волосы. Знаю, что за стеклом целая комиссия собралась. Хмыри. Мне тут скоро сотня стукнет, а они не могут решить все ли у меня с мозгами в порядке?
-Послушайте , Кэтрин.- Морщусь от отвратительного варианта зарубежного имени. Ну конечно, док.- В вашем случае я думаю, что реабилитация возможна только при участии в ней человека с нашей стороны. Того кто сможет вас остановить, если случится рецидив, и личность сформированная Гидрой вырвется из-под вашего контроля.
Доктор сжал руки в замок, а значит разговор окончен. Не доверяет. Само собой, кто станет доверять человеку чьи мозги крутила в блендере тайная злобная организация? Растягиваю моську в полуухмылке и успеваю бросить короткий взгляд на дверь, прежде чем встретить свой личный, ночной кошмар родом из 1941.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов