Фригиус и Антиллус кивнули и повернули своих лошадей, пуская их в галоп в разных направлениях, в сторону своих Легионов.
Цериус мрачно кивнул Амаре и начал подниматься ввысь.
Аквитейн спокойно дал ряд подробных указаний оставшимся Лордам, и мужчины быстро разъехались.
— Капитан Майлз, — сказал он напоследок.
— Сэр, — сказал Майлз.
«Сэр», отметила Амара. Не «сир».
— Королевский Легион отправится к северо-восточным воротам Ривы, сопровождая и охраняя гражданских лиц, — сказал Аквитейн.
— Мы готовы продолжать сражение, сэр.
— Нет, капитан. С прошлого года, на момент присоединения к сегодняшней битве, ваш Легион сократился на четыре пятых от своих сил. Вы получили свой приказ.
Сэр Майлз поморщился, но отсалютовал.
— Да, сэр.
— А вы, Графиня Кальдерон, будьте так добры передать послание своему сюзерену, Лорду Ривусу, что он будет отвечать за защиту населения Ривы, когда эвакуирует их в Долину Кальдерон. Скоординируй его со своим мужем, чтобы удостоверится, что все произойдет, как можно быстрее.
Амара нахмурилась и наклонила голову.
— А вы, Ваше Высочество?
Аквитейн слегка пожал плечами.
— Я бы предпочел двинуться в сторону Королевы, как только она покажет себя. Но, учитывая происходящее, у нее нет необходимости появляться.
Амара начала задавать следующий вопрос.
— Как и у моей бывшей жены, — спокойно сказал Аквитейн.
Амара нахмурилась от его слов.
— Легионы. Вы говорите им сражаться с дикими фуриями, а так же с вордом. Сражаться с ними, пока толпы беженцев не уйдут подальше. Сражаться с ними, пока отступают сами.
— Да, — сказал Аквитейн.
— Их сотрут в порошок.
— Вы преувеличиваете опасность, Графиня, — ответил Аквитейн. — В мелкий песок.
Амара уставилась на мужчину.
— Это… это была шутка?
— Вовсе нет, — ответил Аквитейн. Он снова повернул голову в сторону передовой.
Его взгляд сначала был спокойным, затем неясным… и взволнованным.
Амара проследила за его взглядом и поняла, что он смотрит на кричащих на земле раненых, чья предсмертная агония зашла уже слишком далеко, чтобы немедленно уделять им внимание.
Она вздрогнула и отвела глаза.
А Аквитейн — нет.
Амара взглянула на саму битву. Легионеры сдерживали наплыв врага — пока.
— Да, — тихо сказал Аквитейн. — Легионы заплатят ужасную цену за то, чтобы беженцы Ривы смогли уйти. Но если они этого не сделают, город погрузится в хаос и погибнет мирное население.
Он покачал головой.
— Поступая так, возможно, половина легионеров выживет при отступлении. Шансы один к одному. Если нам придется защищать город до последнего, они все умрут, Графиня. Ни за что. И они это знают, — он кивнул. — Они будут сражаться.
— А вы? — спросила Амара с осторожностью, стараясь сохранить тон нейтральным. — Вы будете сражаться?
— Если я обнаружу свое положение и личность, враг сделает все, что в их силах, чтобы убить меня и разрушить командование алеранцев. Я выступлю против Королевы. Или Инвидии. Из-за них, это было бы оправданным риском. А пока… пока я буду терпелив.
— Вероятно, это наилучшее, что можно сделать, Ваше Высочество, — тихо произнес Эрен, выступая вперед со своей неприметной позиции позади Принцепса. — Вы незаменимы. Если вас заметят в бою в этой обстановке, нет сомнений, что Инвидия или Королева приложат все усилия, чтобы устранить вас.
Амара медленно вдохнула и посмотрела мимо Аквитейна, туда, где Сэр Эрен ожидал в готовности.
Выражение лица человечка было абсолютно непроницаемым, но он должен был осознавать ситуацию Аквитейна.
Недавний шквал его новых приказов, по сути, полностью лишил его соратников поддержки мощью заклинаний.
Остальные, сравнимые с ним по силе, были отправлены защищать свои Легионы.
Оставив Аквитейна одного противостоять его бывшей жене или Королеве, как только те появятся.
Одним пальцем в перчатке он постукивал по рукояти своего меча. Это было единственным, что могло быть истолковано, как некая нервная реакция.
— Каждая из них сопоставима с вами по силе, — тихо сказала Амара. — Если они появятся вместе, у вас не будет ни единого шанса.
— Не «если», Графиня, — задумчиво сказал Аквитейн. Он неосознанно, с нежностью поглаживал рукоять меча. — Я считаю, с меня уже достаточно этих «если». Когда. И там поглядим. Меня еще никогда не побеждали.