Маркус сделал два быстрых шага и со всей силы врезался в Кхрала, ошеломляя того неожиданностью и силой удара.
Клыки устремились к его лицу, до момента пока его кулак не взлетел вверх и не захлопнул начавшуюся открываться для крика пасть Кхрала.
Окруженный деревом и землей, находящейся далеко внизу, он не мог снова призвать Вамму и воспользоваться силой фурии, и, как результат, у канима было смертельное преимущество перед ним в ближнем бою.
Он нанес быстрый сильный удар по глотке Кхрала.
Удар был недостаточно силен, чтобы стать смертельным, но зато превратил попытку второго вопля в квакающий звук, затем каним схватился за броню Маркуса и бросил того через половину каюты.
Кхрал дико зыркнул глазами вокруг, пока они не зацепились за один из бледных мешочков, какие носили все шаманы, висящий на колышке на стене.
Каним бросился к нему.
Маркус поднял руку и сделал резкий повелительный жест, приводя Этана в движение, и колышек зашатался и сбросил мешочек, как раз когда Кхрал дотянулся до его ремешка.
Он упал на палубу с глухим, чавкающим звуком, и капли крови брызнули на стену.
Появился Ша, проскользнув через маленькое отверстие в полу, как угорь выскакивает из своего укрытия.
Охотник одним прыжком перелетел через всю каюту и обрушился на сопротивляющегося Кхрала.
Движенья рук Ша были неуловимы, и Кхрал выпучил глаза еще больше, когда кожаный шнурок туго затянулся на его горле.
Ша увлек Кхрала вниз на палубу, попутно натягивая удавку.
Маркус пересек комнату и вернул мешочек на колышек на стене.
Он коснулся стены и попросил Этана впитать капли загустевшей крови в древесину, загоняя ее глубоко в волокна, где их не будет видно с поверхности.
Он повернулся к Ша, который крепко сжимал удавку, натягивая с неослабевающим усилием, хотя Кхрал замер уже несколько секунд назад.
Когда Ша увидел, что Маркус закончил, он взглянул на доски, почтительно кивнул, затем закрутил удавку так, чтобы она оставалась захлестнутой вокруг горла Кхрала, удерживаемая одной рукой.
Он использовал ее как багор, волоча за собой бесчувственного шамана к отверстию в полу, и бесшумно спустил его в трюм.
Маркус переместил несколько тонких, бледных кусков кожи на столе, напрягая память, чтобы быть уверенным, что они легли на те места, на которых находились, когда он появился.
Затем он проверил дверь каюты, обнаружив, что она закрыта на засов изнутри и, наконец, вернулся к исходной точке.
Маркус улыбнулся. Никто в лагере шаманов не узнает, что произошло.
Когда он уже собрался спуститься, он увидел кровать Кхрала и замер от ужаса, уставившись на нее.
Кровать была застелена большим одеялом из шкур с шерстью.
Долю секунды Маркус не мог понять, что за зверь имеет такую пеструю, пятнистую, разную шкуру.
Затем он понял, на что он смотрит.
Наверное сотня человеческих скальпов были сшиты в наводящее ужас одеяло.
Многие из них были с такими тонкими волосами, что не могли принадлежать взрослым.
Многие скальпы были действительно довольно маленькими.
Маркус подавил свое отвращение и практически вслепую направился в трюм.
Он слышал, что на палубе корабля прозвучал звук трубы — сигнал, который подавался за пятнадцать минут, как предупреждение.
Флот готовится снова выдвигаться.
Маркус и Ша снова вернулись к расщелине в корпусе и спрыгнули в открывшуюся под ним впадину, таща за собой Кхрала.
Маркус сердито призвал Вамму, и через миг их снова накрыла земля.
— Он жив? — мгновение спустя спросил Маркус.
— В определенном смысле слова, — ответил Ша.
— Разбуди его.
Ша хранил молчание во тьме.
Затем что-то тихо прорычал.
Послышались звуки нескольких резких шлепков. Кхрал начал издавать бессвязные звуки.
— Он говорит по-алерански?
— Нет, — сказал Ша.
— Побудешь моим переводчиком?
— Да.
Маркус протянул руку вслепую, пока не нащупал Кхрала.
Затем он потянулся рукой и дернул канима за ухо с такой силой, которую только мог предать ему Вамма.
— Я собираюсь убить тебя, — тихо сказал он, и Ша вторил ему, рыча на канимском.
— Через минуту мы уйдем. А тебя я оставлю здесь. На десять футов под землей и льдом. Почва будет давить на тебя, забиваться в рот, в нос, в глаза.
Он свирепо выкрутил ухо.
— Ты будешь раздавлен, медленно, до самой смерти, Кхрал. И никто не будет знать, жив ты или мертв.