— На самом деле я не останавливал, — возразил Тави. — Это сделал Дорога. Я всего лишь…
— Полностью разрушили операцию, поддерживаемую самыми могущественными Верховным Лордом и Леди в государстве, — сказал Фиделиас. — Я был там. Не забыли?
Последние слова не были лишены иронии.
Октавиан немного склонил голову в знак признания сказанного.
— Мальчишка, лично спасший Первого Лорда во время своего второго года в Академии. Принявший командование Легионом и давший бой канимам. Выкравший Варга из самой строго охраняемой тюрьмы в государстве и организовавший первое в истории перемирие с канимами, чтобы отправить их домой. Юный Принцепс, выскочка, вышедший против целого континента, полного враждебных канимов и ворда. И победивший.
— Я лишь вернул живыми канимов Варга и своих людей, — резко поправил Октавиан. — Я ничего не выигрывал. Пока что.
Фиделиас хмыкнул.
— Сэр… Давайте начистоту. Предположим, вы победите ворд здесь. Предположим, вы сумеете объединить народ, отвоевать Алеру назад. Будет ли это победа?
Октавиан провел пальцами по волосам.
— Конечно же нет. Это будет неплохим началом. Но будут тяжелые последствия для баланса сил в обществе, которые должны быть нейтрализованы. Канимы, скорее всего, поселятся тут, и нам надо будет достичь некоторого взаимопонимания с ними. И Свободные Алеранцы не вернутся под тот же свод законов, который позволил им стать рабами. И это не считая того…
Фиделиас аккуратно откашлялся.
— Молодой человек, я признаю, что твои стандарты победы… весьма высоки. И если ты продолжишь в том же духе, будет не важно, что ты сделаешь — этого никогда не будет достаточно.
— Только так правильно, — ответил Октавиан. — Разве мужчины и женщины, убитые вордом, только частично мертвы? Или они только технически мертвы? Или только юридически? Может ли какой-то компромисс вернуть хотя бы часть этих жизней?
Он покачал головой.
— Нет. Никаких компромиссов. Мой долг перед ними, и перед теми кто еще жив, не требовать меньше того, что я могу им дать. Да, старый вояка, мои стандарты высоки. Как и ставки. Они соответствуют друг другу.
Фиделиас уставился на него, затем медленно покачал головой.
Гай Секстус обладал аурой абсолютного авторитета, персональной силы, которое отключало твоё ощущение здравого смысла, вызывая в тебе желание подчинения и поддержки.
Гай Септимус был энергичным, целеустремленным и умным, всегда смотревшим в будущее.
Он мог вдохновить людей последовать за ним, не приводя веских причин, независимо от того, насколько тяжел будет путь.
Октавиан же… люди последовали бы за ним в глотку левиафана, если бы он попросил их.
И забери его вороны, если сам Фиделиас не был бы одним из них.
Упрямец наверняка нашел бы способ провести их всех и увешаться кольцами да коронами на сожранном корабле с сокровищами, а затем выйти из всего этого незапятнанными.
— Я не могу вести Легионы и канимов, — сказал Фиделиас тихо. — Не в одиночку. Но… Если бы вы сообщили о своей воле Варгу, тогда Валиар Маркус мог бы служить советником Крассуса, быть его Мастером Охоты. В таком случае, Варг дал бы ему шанс опираться на собственные заслуги. А я направлял бы его как мог.
— Ты знаешь канимов, — сказал Октавиан. — Лучше любого другого из тех, кто у меня есть.
Его глаза блеснули.
— Ты общался с Ша, я думаю.
— Я встречался с канимом. — спокойно ответил Фиделиас. — Он показался крайне профессиональным.
— А ты когда-либо виделся с Кхралом?
— Я не думаю, что мои обязанности Первого Копья когда-либо сводили меня с ним, милорд.
— Хм, — сказал Октавиан, неожиданно улыбнувшись. — весьма обтекаемо.
Фиделиас склонил голову, уголок рта приподнялся в улыбке.
Принцепс повернулся к нему и положил руку на плечо.
— Спасибо, Маркус.
Фиделиас опустил глаза.
— Мой лорд…
— Чтобы вы ни сделали, — мягко сказал Октавиан. — Я видел вас. Я доверил вам свою жизнь, и вы доверили мне свою. Я видел, как вы неустанно работали ради Первого Алеранского. Я видел, как вы отдавали свое тело и сердце Легиону, вашим людям. Я отказываюсь верить в то, что все это было лишь уловкой.
Фиделиас отвернулся от него.
— Это не имеет особого значения, сэр.
— Это имеет значение, если я говорю, что имеет значение, — прорычал Октавиан. — Вороны меня побери, если я собираюсь быть Первым Лордом, мы должны выяснить, что…
Заклинательство земли коснулось Фиделиаса так незаметно, настолько приглушенно, что он практически не обратил на это внимание.