Но что я вижу? Взгляд победителя. Он уверен, что казни не будет.
— Есть что сказать? — спрашиваю у него.
— Цесаревич, мой род занимается добычей железа и угля, а также их поставками для регулярной армии. Как вы думаете, был ли мне смысл убивать каких-то недоаристократов? Да мне стоило бы бросить пачку денег у их ног, и они бы сами сделали всё, что я пожелаю… Особенно женщины, — ухмыляется Алтухов.
Судя по реакции обвиняемого, жена беститульного аристократа Гараева и стала причиной происшествия. Скорее всего, женщина попросту ему отказала, и он не смог смириться с подобным отказом.
— Действительно, — усмехаюсь я и вскидываю брови.
Алтухов повторяет мою усмешку, а я снова встаю с кресла судьи для вынесения приговора:
— Казнить!
У барона глаза на лоб полезли. А один из советников вскочил из-за стола и прокричал:
— Дмитрий Алексеевич, подождите! Это важный род…
— Казнить! — громко повторяю я, и стража уводит виновного.
Наблюдатели в удивлении смотрят на меня, мало кто из них умеет хорошо скрывать эмоции.
— Это было последнее слушание? — спрашиваю я у того самого советника.
— Да, — кивает он.
— Отлично, пойду отдохну, — после этих слов я выхожу из зала заседаний и иду в свои покои.
А из слушания можно сделать однозначный вывод, что не умеют нынче люди принимать тяжёлых решений. Когда аристократ, лицо империи, творит, что ему заблагорассудится, и от этого страдают другие люди, остальные дворяне его покрывают. Они считают, что нельзя наказывать того, кто богаче и знатнее пострадавшего.
Хм, конечно, нельзя. Нужно!
Скорее всего, это ошибка службы безопасности, и этого барона Алтухова должны были вытащить из теплой кровати сразу после происшествия и вздернуть у дома… или пристрелить, впрочем, неважно, как. Главное, что если бы наказание последовало незамедлительно, сам Гараев был бы до сих пор жив.
Аристократия — это не только про статус и уважение, но и про ответственность. Об этом я думал, засыпая в своей кровати.
Сегодня я принял эту ответственность. А в будущем приму и последствия.
Глава 3
Виктор Степанович выслушал по телефону донесение о произошедшем на суде от одного из своих подчиненных, а затем перевел взгляд к окну служебной машины, за которым сменялись дома богатого района столицы. Он возвращался во дворец с важной встречи, которую следовало проводить на нейтральной территории, чтобы ни в коем случае не раскрыть своих шпионов. Но думал он сейчас не о них, хотя и они передавали информацию о том, как накаляется ситуация на севере. Великий Северный Союз постоянно атакует российские границы.
Виктора Степановича больше удивляло, как легко и быстро цесаревич Дмитрий разрешил ситуацию с бароном Алтуховым. Он ожидал, что виновнику впаяют внушительный срок, и канцлеру самому придется вмешиваться и договариваться на более выгодные условия, чтобы избежать последствий. Теперь же последствия коснутся только цесаревича. А ведь его предупреждали…
После этого случая у Виктора Степановича остался легкий осадочек. У него был хороший план, но он провалился. Алтухов должен был получить нехилый срок от молодого и горячего цесаревича, а потом он явился бы лично и помог Алтуховым решить этот вопрос с выгодой для Империи и немножко для своего рода.
Вернувшись во дворец, Виктор Степанович сразу направился в свой кабинет и принялся разбирать скопившуюся документацию. Как же он не любил это дело, не то, что оперативную работу. Да, возраст был уже преклонный, но канцлер бывало не отказывал себе в удовольствии поучаствовать в оперативных заданиях. А также он лично допрашивал предателей. Это вообще было его любимым делом. Получать информацию самым первым, а затем грамотно и с выгодой использовать ее.
Но это было не то, чем Виктор Степанович мог бы гордиться. Канцлер напрямую руководил службой безопасности империи, и от его решений зависело очень многое, как и было сейчас. Если бы не наследники, то даже трон мог легко перейти в его руки.
Его мысли прервал стук в дверь, и после разрешения в кабинет вошел один из его сотрудников. Широкоплечий мужчина в очках и в дорогом костюме положил на стол канцлера привычные отчеты. Но в этот раз папка была такой толстой, что проще было лично спросить:
— Каковы основные выводы? — поднял он свой взгляд на мужчину.
— Противостояние на севере перерастает в настоящую войну.
Это канцлеру уже было известно.
— Что-то еще?
— С Персией дела обстоят не лучше, но прямо сейчас война не начнется. Мы тесно работаем со службой разведки Лаврентьева. Донесения приходят напрямую.