Волосы Анастасии начали переливаться разными цветами, то же случилось и с кожей, меняющей оттенки.
— Скажи ему, чтоб не рычал, — говорю я.
— Он боится, — шепчет сестра.
— Правильно боится.
Сестра держалась за грудь, тяжело дыша. На руках выступили вены.
— Завтра не выходи. Твоему организму нужно это усвоить. Как поймешь, что случилось — свяжись со мной.
— Хо…хорошо.
Сестра направилась к кровати, а я вышел из ее покоев. Отправился в свой кабинет — то место, где я проводил большую часть времени, находясь в столице.
Я передал Анастасии аспект дара метаморфа, и теперь сестра станет сильнее. Но кроме этого, ее зверь будет доволен.
У нее довольно редкий дар метаморфа — со зверем внутри, его особенность — пожирание всех слабых и постоянная жажда убивать. Но у Анастасии нет подобных наклонностей, а значит, она сильнее характером, чем сидящий внутри нее зверь. А зверей со слабым характером попросту не бывает.
И сейчас он негодовал от происходящего. Пока не понимал, как мой подарок может его усилить. Но когда я попросил его успокоить, рычание вовсе сменилось на скулеж щеночка. Так что все прошло хорошо.
В дверь постучали, и я разрешил войти.
Ко мне пожаловал военный советник короны — Тимофей Игоревич Старцев вместе с двумя своими помощниками.
— Чем обязан? — спросил я.
— Ваше Высочество, поскольку вы единственный наследник, который сейчас находится во дворце, нам требуется ваша подпись.
— А сестра?
— Она сейчас не в лучшем здравии, и никого к себе не пускает. Через нее получить подпись не получится.
— Зачем вам моя подпись?
— Нам нужно разрешение на защиту земель, чтобы армия Российской империи выдвинулась в Эстонскую Федерацию.
— Так, давайте подробнее, — велел я.
— Вчера Эстонская Федерация выслала на наши земли диверсионный отряд, они уничтожили несколько застав. Империи сейчас требуется крепкая рука и срочные меры, — пояснил Тимофей Игоревич.
— Почему этого не было в донесениях.
— Было, у вас попросту нет допуска к подобной информации, ваше высочество.
Он протянул мне документы и я внимательно их изучил.
— Вот значит как… — протянул я.
— Ваше Высочество, этот значимый шаг укрепит ваше политическое влияние, и ваши шансы на престол возрастут в разы, ведь это именно вы решили ответить за погибших.
Я не спешил отвечать.
— Вы подпишите? Или нам стоит обратиться к Федору Алексеевичу?
Ухмыляюсь и отвечаю:
— Конечно, подпишу. Без проблем.
Беру ручку и ставлю на документе свою подпись.
— Вы сделали правильное решение, — говорит Тимофей Игоревич и выходит вместе со своими помощниками.
— Ну-ну, нашли здесь новичка. Я это запомню, — говорю я и возвращаюсь к чтению отчетов.
Тимофей Игоревич шел по коридору и улыбался. А один из его помощников довольно сказал:
— Это было куда легче, чем мы рассчитывали. Он ничего не заподозрил.
— Да-да, прямо детский трюк, — поддержал его второй помощник.
— Отнюдь не детский, — ответил Тимофей Игоревич. — Этот трюк — высший пилотаж спецслужб. Цесаревичу Дмитрию даже по возрасту не положено об этом знать.
Помощники замолчали, и они втроем вошли на военный совет, где сейчас как раз проходило планирование.
— Можно начинать вторжение, у нас есть подпись, — Тимофей Игоревич показывает генералам бумагу, а затем протягивает ее магу чернил.
В руках этого Одаренного документ превращается именно в тот, что был задуман изначально. Согласно нему, Дмитрия Романова не устраивает положение дел и дерзость эстонского правительства, а потому он объявляет вторжение в эту страну.
А помимо того, что документ даст возможность начать войну, он погудит любую политическую карьеру Дмитрия, причем неважно каким исходом закончится это противостояние. Все уже решено.
Тимофей Игоревич искренне радовался этой небольшой победе, которая положит начало множеству других. А еще предвидел свою выгоду. Но легкая улыбка спала с его лица, когда Одаренный, осматривающий документ, сказал:
— Минуточку.
— Что такое? — переспросил Тимофей Игоревич.
— Не может такого быть… Он точно сам это подписал?
Маг протянул документ обратно военному советнику, и тот ошарашенными глазами взглянул на него.
— Такого не должно быть, — говорит Тимофей Игоревич, когда документ снова изменился. — Это зачарованный пергамент, на котором пишут высочайшие законы. Он столетиями хранится в идеальном виде, на него попросту невозможно было воздействовать.
— Но это случилось, — отвечает маг.