Подобных магов чернил в Российской империи было всего двое — больше никто не мог провернуть с зачарованным пергаментом этот трюк.
Тимофей Игоревич удивленно смотрел на документ, каким он был совсем недавно в кабинете цесаревича, когда подпись и вовсе испарилась…
Глава 7
Федор нервно мерил шагами кабинет князя Казанского, в таком состоянии он просто не мог сидеть спокойно. В дверь постучали… и он вздрогнул.
А вдруг… это пришли за ним? Те, кто оставили предупреждение в виде топора у изголовья кровати решили доделать начатое, и опять расправились с охраной?
Но это оказался всего лишь слуга, который принес напитки Евгению Казанскому и цесаревичу. Федор с облегчением выдохнул и подошел к окну. Простоял там ровно секунду, пока в голову не пришла мысль, что и через окно может что-нибудь в него прилететь.
— Такими темпами ты скоро будешь каждого шороха пугаться. Может, хватит? — говорит ему Евгений.
— Это всего лишь похмелье, — проворчал Федор отмахиваясь от обвинений.
— Ага, конечно. Словно я тебя с похмелья не видел — заржал тот.
Федор боялся… и понимал, что окружающие это прекрасно видят, но ничего не мог с собой поделать. Страх настолько заполонил его разум, что сделалось невозможным скрывать эмоции. Да и в присутствии Евгения Казанского ему это было не нужно — они были давно знакомы, и цесаревич доверял своему союзнику, почти как самому себе, но с некоторыми нюансами, когда они обсуждали политические вопросы, где каждый искал выгоду для рода или самого себя.
— Серьезно, Федь, успокойся… Ты будущий император или кто? — настойчивее попросил Евгений.
— Каким мне еще быть, когда в вашем дворце происходит такое?
— Мы в несколько раз усилили охрану, не говоря уже о том, что у дверей стоит почти вся твоя гвардия.
Однако это Федора не утешало никоим образом. Тот, кто оставил предупреждение, проник незаметно, несмотря на всю охрану дворца, а она, и без усиления, была немаленькая.
— Я считаю, что это не более чем устрашение от конкурирующих групп, — продолжил Евгений Казанцев. — Не мог твой младший брат лично проникнуть сюда, да и подослать никого не мог — у него нет ни таких сил, ни необходимых ресурсов.
— Уже не знаю, что и думать. Мой брат… — Федор замолк, он не был уверен в своих выводах, они казались слишком нелогичными, ведь он знал Дмитрия с самого его рождения. — Все стало слишком непонятно. Гвардейцы мертвы — работал настоящий профессионал.
— Повторяю еще раз, у твоего брата никак не может быть профессионалов такого уровня.
— Скорее всего, это… — начал Евгений, но осекся.
— Говори, раз начал, — настоял Федор.
— У меня есть предположение, что это кто-то из наших… из нашей коалиции. Возможно, кто-то решил тебя поторопить, такое бывает, сам понимаешь, у нас в объединении не самые добрые и терпеливые люди.
Это Федор хорошо понимал — все, кто его поддерживал, так или иначе жаждали войны. Они не видели иного пути для развития Российской империи.
Причем, чем дольше продлится война, тем выгоднее это будет для империи. В стране всегда будет введено военное положение, заводы реформируются под военное производство, прокачается и увеличится армия.
Союзники жаждали расширения территории империи и новых земель для аристократии, а вместе с этим и новых возможностей для заработка. Империя бы обложила соседние государства данью, как это делали в древности.
Конечно, зачем отдавать миллионы рублей на содержание того, что уже есть в империи, если можно захватить чужое и заставить иностранцев там работать… Да и на свои предприятия можно переправить эту рабочую силу, что крайне выгодно для русских аристократов. С бывших иностранных производств можно будет отбирать восемьдесят процентов дохода и ресурсов.
Федор мыслил ровно также, как и его союзники и считал войну единственным оптимальным способом для развития империи. Но цесаревич не понимал, почему покойный отец, зная какие проблемы Российская империя испытывает в самых разных сферах, пытался решить их иначе. Одна быстротечная война могла решить все!
Империя всегда славилась своей армией и воинствующими аристократами… они слишком долго ждали.
— Кто-то из наших, — повторил Федор после минуты раздумий.
— Да, — кивнул Евгений Казанцев.
— В таком случае провалилось нападение на младшего брата?
— Этому есть разумное объяснение. Младший Разумовский все-таки успел.
Федор понимал, что никто не будет отправлять по-настоящему сильного и умного исполнителя, поскольку его, в любом случае, пришлось бы убирать после выполнения дела. Подобные сильные Одаренные имели в империи особую ценность и свою голову на плечах, ими будут жертвовать в последнюю очередь. Но это не единственная причина.