Конечно, ей бы выжить. А деньги всегда можно заработать, дом построить заново. А вот людей… их не вернешь.
— Конечно. Когда мы захватим имение Юрмановых, в накладе ты не останешься.
Графиня смеется. Кажется, я впервые слышу, что она вообще умеет смеяться. Хотя смех звучит истерично и длится чуть дольше минуты, но это уже хоть что-то. Графиня Арбенская еле заставила себя успокоиться и пошла дальше.
Вдруг внизу раздается грохот, от которого дрожит пол. Противники выбили входную дверь и ворвались внутрь!
— Мой муж много заплатил за укрепление этой двери, — вспоминает она. — Обещали, что выдержит пару дней под любым натиском. Кажется, его развели.
— Скорее всего, так и есть, — хмыкаю я. — Они с ней не больше десяти минут провозились.
— Если мы выживем, я подам в суд на эту компанию. Хотя, нет… Не выживем. Боевики сейчас поднимутся.
Снизу доносится мощный взрыв. Графиня хватается за голову.
— Эти точно не поднимутся, — произношу я.
— В смысле? Что это было?.. — графиня смотрит на меня с непониманием в глазах.
— Проход оказался заминирован. Совершенно случайно. Впрочем, как и окна, — слегка улыбаюсь я.
Взрывы продолжаются. Один за другим. Всё громче и громче их отзвуки доносятся до нас.
Несмотря на защиту, которую поставила Алина, и помощь Регины, кто-то всё равно проберется к нам, две девушки не способны остановить целую армию.
И на охране графини остаюсь только я. А для обороны мне нужно подходящее место, в котором я и встречу гостей. В этом доме это бальный зал.
Какая ирония, ведь именно в нем обычно происходит больше всего дуэлей, причем неважно в чьем доме или дворце.
— Пойдёмте, — тороплю я графиню, которая вздрагивает от каждого взрыва.
Графиня молча ускоряет шаг.
Мы заходим в просторный зал. Сейчас он пуст. Шторы распахнуты, и в окна проникает тусклый дневной свет.
— Здесь нас быстро достанут, — говорит она.
— На то и расчёт, — спокойно отвечаю я.
Отодвигаю стул и сажусь у старого банкетного стола.
Совсем недавно тут проходили балы и приёмы. Дамы блистали в драгоценностях, сверкали улыбками, а мужчины приглашали их на танцы, звучала приятная музыка. Здесь царили радость и смех.
Теперь тут только покрытые скатертью столы и полумрак. Электричество в доме было отключено по вине наших врагов, но это такая мелочь, что я даже за проблему её не считаю.
С улицы доносятся звуки стрельбы и взрывов. Крики боли и отчаяния. Мне совсем не жаль этих людей… Те, кто пришли сегодня убить нас, сейчас умирают сами.
Внезапно двери распахиваются — в зал врываются трое.
Они наставляют на нас оружие. Я вытягиваю руку вперед — и прямо перед ними возникает теневая стена. Она летит на них. И уничтожает. Всех разом.
Люди осыпаются на пол сгустками тьмы. От них остаются лишь кляксы, об которые можно испачкать обувь, но не более того.
Графиня остолбенела… Широко распахнутыми глазами она смотрит на меня, но не решается спросить.
— Клятва на Кодексе Императора не только накладывает обязательства. Она дает возможность прикоснуться к некоторым тайнам, — говорю я.
Она отводит взгляд к окну и отвечает:
— Удивительно.
По тону слышно, что она все еще не в силах осознать произошедшее. Как самый слабый наследник смог убить троих простым взмахом руки? Ох, знала бы она сколько я тренировался, чтобы достичь такого результата.
— И это ещё не самое удивительное, — улыбаюсь я.
Я вытягиваю ладонь. На ней появляется сгусток, и я делаю его видимым для графини. Он формируется в белесый светящийся шар и врезается ей в грудь.
Воздух выбивается из её лёгких, а тело сотрясает мелкая дрожь, словно графиня испытывает удовольствие. На лице появляется легкая улыбка.
Она смотрит на меня, как будто не может поверить. Мы знакомы совсем недавно, но я слишком часто вижу у нее этот взгляд в отношении меня. Да, ей ко многому придется привыкнуть, во многое придется поверить и осознать. А потом оно станет нормальным, обыденным и уже будет восприниматься совсем иначе.
— Да ладно… Этого не может быть, — шепчет она.
— То, что об этом не говорят, не значит, что этого не может быть. Как видите, я не самый худший вариант для поддержки, — улыбаюсь я.
— Мне кажется… — она запинается.
— Что?
— Не худший, а… кажется, словно я коснулась чего-то могущественного, что попросту не может существовать в этом мире.
— Может, еще как может.
В зал вбегает следующая группа противников. Пять человек, и один из них Одаренный — я могу определять это сходу. Но он не успеет воспользоваться ни единой техникой.