Он связался с бароном Кротовым, ответственным за нападение, которое сейчас и происходит, и уточнил, что же конкретно сейчас происходит.
Геннадий узнал, что ранее небольшим силам — около сотни человек все-таки удалось ворваться внутрь! Тогда все немного расслабились. Подумали, что это конец и начали потихоньку сворачиваться.
Но никто не вышел… Никто!
С тех пор прошло уже три часа. Из гвардии цесаревича Федора осталось около шестидесяти человек. А точнее — семьдесят восемь.
Геннадий не знает, что скажет по этому поводу Федору Алексеевичу. А может, и вовсе ничего не скажет.
Скорее всего, глава гвардии просто наймет новых солдат. И старший наследник не заметит разницы. Да и зачем цесаревичу запоминать лица подчиненных? Сам Геннадий — бывший военный, он также служил в частных организациях, и у него остались старые связи, он сможет легко собрать новый состав — осталось много знакомых, которые не откажутся от подобного предложения. Но сперва это задание нужно довести до конца.
От имения Арбенских уже мало что осталось. Дом, которому несколько сотен лет, выстоял лишь той частью, с которой и началось его строительство. Целым осталось только одно крыло — кабинет покойного графа. Его строили с сильным магическим укреплением, в стенах были зашиты мощные артефакты. Все остальное, что пристраивалось позже, уже лежит в руинах. Камни, обугленные балки, дым, гарь… все что осталось от некогда величественного поместья.
Геннадий смотрит на все это и впервые задается вопросом: что за человек эта графиня? Хотя… нет. Он тут же отбрасывает эту мысль.
Навряд ли она имеет отношение к происходящему. Все дело в графе. И тогда возникает вопрос: зачем он собирал такую армию? Против кого он собирался сражаться?
— Как обстановка? — спрашивает Геннадий Степанович у одного из своих людей.
— Барон Кротов просит подкрепление. Они готовят новую волну штурма, — четко отвечает подчиненный. — Хотят действовать наверняка. Бросят все силы, чтобы прорваться.
— Дай ему троих.
— Но это же почти ничего…
— Знаю. И скажи ему, что поторопился. В его распоряжении и так много казенных людей.
Подчиненный кивает и уходит.
Геннадий вздыхает и отводит взгляд. Он и сам надеялся, что новый штурм даст результат. Но вишенкой на торте стало сообщение, пришедшее от куратора.
Три часа…
Через три часа войдет имперская армия, чтобы навести здесь порядок. И плевать, кто прав, кто виноват. Люди не любят, когда в столице раздаются взрывы, даже если это происходит на другом конце города и никто из гражданских здесь не пострадал.
А здесь, в осажденном особняке, сидит наследник Российской империи. Он может пострадать, а за это народ по-настоящему переживает, ведь императорская семья считается чуть ли не священной.
Геннадий принимает решение.
— Пора идти с Кротовым, — говорит он себе. — Один удар. Любой ценой я должен исполнить приказ.
Федор собирает всех своих людей, кто остался в живых. Остатки гвардии цесаревича Григория подходят с другого фланга.
Окружение стягивается плотно — с трех сторон, оттесняя и прижимая оборону. По периметру работают саперы, подрывают воронки, прочищают путь через завалы. Геннадий видит, как люди взрываются на минах.
Здесь была хорошо подготовленная оборона, построенная на опыте и расчете. Но, несмотря на это — больше половины штурмующих прорываются внутрь.
Это уже победа. Шансов у Дмитрия больше нет. По крайней мере, так думает Геннадий.
Начинается стандартная проверка помещений. Комнаты зачищаются одна за другой, группы продвигаются внутрь особняка. Ходы, подвалы, старые залы — все под контролем.
— Господин, вас ничего не смущает?
Геннадий Степанович поворачивает голову. Солдат рядом говорит негромко, но с долей напряжения.
— Трупы? — уточняет он.
— Да. Трупов нет. Ни одного.
Геннадий Степанович хмурится.
— Значит, унесли. Были готовы к тому, что мы придем, — задумчиво говорит он.
— Вопрос — куда?
Один из связных тут же докладывает:
— По сведениям имперской кальцилиалии, под особняком находится пещера. Старая и большая.
Геннадий Степанович вспоминает легенду, услышанную прямо перед приездом сюда.
О том, как первый из рода Арбенских обнаружил пещеру с сокровищами, на которые и купил себе титул, а потом на этом месте построил дом. А выхода из нее не было.
— Значит, выжившие там. И трупы тоже, — говорит Геннадий, принимая решение. — Все — вниз.
Отряд быстро организуется. Спускаются по узкому каменному коридору, зажатому между старых стен.