Но все это люди Лаврентьева. И выйдет так, что встреча назначается на его территории, хотя дом и принадлежит Романовым.
— Это рискованно, — киваю я. — Но в этом и суть. На кон ставится все, что есть. И так будет до тех пор, пока не пройдет острая фаза.
— Так будет, пока империя не вернет былое величие… или же пока император не умрет, — хмыкает Разумовский.
— В этом случае ее ждет только крах и разруха, — не скрывая печали в голосе, отвечаю я. — Так, что у нас дальше по списку?
Беру со стола толстую папку и сожалею, что все реформы нельзя провести за один день. Такого народ империи точно не поймет. Придется делать все постепенно.
— Нужно увеличить жалование для армии. На двадцать процентов. Для начала, — отдаю я приказ, а вместе с ним и нужные документы Разумовскому.
— Исполним, — кивает он.
В казне было не так много денег, чтобы распоряжаться ими направо и налево. Но армия с таким жалованием вовсе не будет сражаться. Не говорю уже о том, чтобы сохранять верность своей империи. А в идеале должно быть так, что повышение жалования — это обычное дело для любой страны, пусть это малое княжество или же большая империя.
Есть такая поговорка: «Корми свою армию так, как бы ты не хотел кормить чужую». Ее я и придерживаюсь.
— Дальше нужно отменить налоги на производство некоторых снарядов. Вот список, — протягиваю бумаги Кутузов.
Главное, чтобы к концу аудиенции он смог вынести количество документов, которые я ему выдам. Хотя всегда можно отправить слуг за тележкой.
— Нужно наладить некоторые военные производства. Конкретно меня интересуют баллистические ракеты. И еще некоторые позиции, тоже держи список, — передаю Разумовскому очередную папку.
Он проходится взглядом по бумагам и кивает:
— Все сделаем. На ракеты потребуется время. Остальное — в ближайшее время.
Этим ходом я собирался пополнить военные склады, которые сильно исхудали в последние годы. Они были не то что пустые, а бесполезные! Ведь раньше заказывали именно то, что было выгодно определенной группе людей, чтобы разделить государственные деньги. И не всегда это было качественно и по-настоящему нужно нашей империи.
— Еще объяви набор людей в службу безопасности. Как знаешь, есть старая гвардия, которая сейчас сидит на пенсии. Все поменялось, и скоро они будут постепенно возвращаться, — задумчиво говорю я. — Бывших сотрудников службы безопасности не бывает.
— Хорошо. Займусь сегодня же.
— Еще я связался с Соломоновым. Он вышлет тебе тех, кого мы готовили.
Соломонов был моим главным рекрутером. Я ведь прекрасно понимал, что подобное произойдет сразу после коронации, а потому заранее готовил много кадров на самые разные должности. Конечно, люди Соломонова не смогут закрыть все дыры, служба безопасности есть во всех городах, но сейчас мне главное усилить столицу. Как известно столица — это голова, а с нее все и начинается.
У меня еще есть пара дней, пока Федор и Григорий не начали действовать, и за это время нужно успеть очень многое. Федор сейчас находился у союзников в Казани, Гриша же засел у Вороновых в поместье. Но долго братья без дела сидеть не будут. С каждым днем их злость все копится и копится, и очень скоро захочется вылится.
У меня ушло еще три часа, чтобы отдать все приказы, с которыми я хотел разобраться именно сегодня. Но это не был даже один процент от того, что мне предстояло сделать, дабы поднять Российскую империю с колен.
М-да, работа предстояла очень тяжелая. Но я к ней готов. А потому вечером поехал вместе с Алиной на своей машине к поселку Буран, где и находилось то самое поместье, где она назначила встречу с главой разведки — Сергеем Захаровичем Лаврентьевым.
— Как он отреагировал на приглашение? — спокойно спрашиваю Алину.
— Света говорит, что неоднозначно. Точных намерений предугадать невозможно.
— Ясно.
— Господин, вы уверены?
— Да, я…
Не успел я ответить, как бронированную машину тряхнуло. Алина вдавила педаль тормоза, и мы остановились.
— Что за черт? — от неожиданности выругалась она.
— Нападение, — сразу ответил я и открыл дверцу автомобиля, чтобы выйти.
— Господин! Позвольте мне! — вскрикнула Алина.
— Не хочу пропускать веселье, — ответил я и вышел.
Нас сопровождали три машины с гвардейцами, но я тотчас отдал им приказ не вмешиваться.
Алина вышла из автомобиля. И перед нами предстали двадцать пять не самых слабых Одаренных. А сверху послышались звуки пропеллеров. Боевые вертолеты! И с одного из них прямо на нас рванул снаряд.
— Разберись с людьми! — велю я Алине, и она сразу вступает в бой.
Из руки вырывается теневая игла и летит вверх. Она врезается в снаряд, и взрыв происходит прямо в воздухе. Меня обдает волной жара. А зарево в небе освещает округу, точно днем.
В ладони формируется острое теневое копье. Я прицеливаюсь. И с помощью физического усиления метаю копье прямо в вертолет.
Прямое попадание! И снова взрыв!
На моем лице расцветает улыбка. Но рано радоваться. Остался еще один вертолет.
Позади раздаются крики боли и стоны — Алина действует очень оперативно, до меня не долетела ни одна магическая техника и ни одна пуля нападавших.
Свожу руки вместе и между ладонями формируется черная сфера. Поднимаю руки вверх и выпускаю ее. Она быстро летит прямо туда, где через секунду должен пролететь вертолет. Постепенно она расширяется, становясь все больше и больше. И в итоге вертолет залетает прямо в тень. Она схлопывается, и он навсегда исчезает там.
— Готово, — говорю я, отряхиваю руки и оборачиваюсь.
Прошло всего несколько минут, а Алина уже всех убила и прячет трупы в тенях.
— Помогите девушке, — говорю я гвардейцам, и они сразу срываются с мест.
Хотя помощь Алине была не особо нужна. Но думаю, что девушке не особо приятно самой скидывать в тени трупы.
— Не надумал увольняться? — спрашиваю у одного из гвардейцев, когда мы уже идем к машинам.
— Нет, Ваше Императорское Величество! — отвечает он. — Но позвольте поинтересоваться? — осторожно спрашивает он.
— Слушаю.
— Почему вы не разрешили помочь?
— Мне хватит того, что ты дал клятву о неразглашении. И если я говорю, что надо смотреть на представление и наслаждаться, то значит, так и делай.
— Хорошо, господин, — кивает он, и я сажусь обратно в свою машину.
Благо она спроектирована таким образом, что уничтожить ее практически невозможно. И от одного снаряда на ней осталось лишь несколько царапин, но не более того.
На этот раз я сел на заднее сидение.
— Едем, — велю я Алине, и она нажимает на педалю газа.
В тот же момент в моих руках появляется Кодекс Первого императора. Я кладу его на колени. А затем из руки один за другим выходят светящиеся сферы — это дары тех людей, которых мы только что убили. На борту вертолетов, что удивительно, тоже были Одаренные.
Все эти дары переходят в книгу. Это хорошая подпитка для Кодекса. Так он восполняет баланс энергии внутри себя.
Меня давно не было, и пока я лишь пытаюсь восстановить его былое могущество. О том, чтобы сделать его сильнее, речи пока не идет. Но уверен, когда мы разберемся с насущными делами, нас ждут великие свершения.
Через полчаса мы доехали до нужного имения. Я прекрасно понимал, что восемьдесят процентов охраны этого дома работают на разведку, и для Лаврентьева просто не существует лучшей территории для встречи со мной. Здесь у него есть максимальный шанс убрать меня. Но сейчас такие времена, что всем нам приходится принимать быстрые решения.
Глава разведки сегодня, как никогда, был погружен в свои мысли. Сергей Захарович Лаврентьев никак не решался принять чью-либо сторону после коронации нового императора Российской империи. До этого были разные договоренности, но от них всех Сергей Захарович отказался. Сейчас ему было важно принять по-настоящему правильное решение. И он не хотел с этим спешить и наделать ошибок.