Подписываю очередной указ, и раздается стук в дверь. Разрешаю войти.
— Ваше Императорское Величество, — кланяется Сергей Захарович Лаврентьев. — Я пришел к вам по делу Ариадны Мегали, за которой вы велели следить.
— Которая вовсе не Мегали, — хмыкаю я.
— Именно так, Дмитрий Алексеевич. Вы оказались правы.
— Что показала слежка?
— После вашей беседы липовая королева сразу отправилась на две другие встречи. Сперва она встретилась с вашим братом Григорием, а потом и с Федором. Они заключили союзы и подписали некие договора, но конкретнее мои люди узнать не смогли. Сейчас Ариадна отбывает домой, — отчитывается Сергей Захарович.
Прошло всего два дня с момента нашего с ней разговора, а Ариадна много чего успела. Решила биться до конца, чтобы не ехать в свою страну с поражением. Что ж, похвально. Только меня эти заговоры за своей спиной никак не устраивают.
Думаю, липовая королева уехала из империи довольной, особенно после разговора с моими братьями, да и они сейчас наверняка ликуют от того, что представилась очередная возможность подставить меня. Уверен, они пообещали друг другу с три короба, только вот выполнить все эти обещания смогут в большинстве случаев, если сместят меня. А этого они сделать не смогут.
— Как поживает Виктор Степанович Разумовский? — интересуюсь я.
— Пока больше не предпринимал никаких действий. Слежку продолжаем. По всей видимости, он залег на дно и ищет новые варианты, чтобы насолить вам.
— Уверен, так и есть.
Разумовский — это как злокачественная опухоль на теле империи, которую просто так не вырезать. И просто не обращать на нее внимания нельзя, а иначе она разрастется до такой степени, что метастазы захватят весь организм.
— Также у меня есть сведения, что Чурасов Семен Павлович ищет встречи, — продолжает Лаврентьев.
— Хочет пообщаться по поводу своих заводов?
— Да, его производства требуют модернизации, и он был бы не прочь передать половину на государственные нужды.
Подобный метод аристократы использовали только в крайнем случае. Когда у них самих не хватало средств на модернизацию устаревшего предприятия, они предлагали сделать это государству за половину акций. Но в таком случае это означало, что никто из других аристократов не пожелал инвестировать в этот проект. Рискованное дело.
Но если его можно модернизировать под военные нужды, то возможно оно того стоит.
— Направьте мне все документы по этому заводу, и я подумаю, — велю Сергею Захаровичу.
— Уже на вашей почте, государь, — чуть улыбается Лаврентьев.
— Не сомневался в тебе.
Мы хоть недолгое время работали вместе, но Сергей Захарович уже успел приспособиться. И показал себя как очень ответственного руководителя.
Несколько минут у меня ушло на то, чтобы взглядом изучить документы. Затем отчет разведки… Вот как — этот род хотят устранить, и основные противники — Горбовы, под страхом войны, не дают никому больше вкладываться в это производство. Очень грязные игры.
— Назначь встречу. Скорее всего, я вложусь в это предприятие, — говорю я.
А точнее пойму после личной беседы. Но у меня практически нет сомнений, что этому человеку просто нужна помощь из-за всяческий притеснений со стороны более сильных дворянских родов.
— Сделаю, — уверенным тоном отвечает Лаврентьев и отмечает что-то в своем планшете, потом поднимает на меня взгляд. — Ваше Императорское Величество, разрешите поинтересоваться? Мне интересно чисто с профессиональной точки зрения.
— Слушаю, — киваю я.
— Почему вы до сих пор не отдали приказ об уничтожении кого-то из своих братьев? Это избавит вас от множества проблем. Будь Федор или Григорий на вашем месте, они бы точно так поступили, с вами уж точно.
— Может, именно поэтому сейчас на троне нахожусь я, а не они? — усмехаюсь я.
— Звучит логично.
— Не желаешь перекусить? А потом я подробно поясню этот вопрос.
— Не стоит, ваше…
Я перебил Сергея Захаровича:
— Ты не покидал свой кабинет больше двух суток, — я беру лежащий на моем столе колокольчик, и легкий звон разносится по кабинету. — Давайте пока перейдем в соседнюю комнату.
Поднимаюсь, и мы заходим в обеденный зал. Садимся за небольшой стол, накрытый белой кружевной скатертью.
— Что-то ваши слуги не торопятся, — без укора подмечает Сергей Захарович через пять минут.
Только он это сказал, как в двери постучались.
— Входите! — разрешил я.
Двери открылись, и девушке в форме принесли нам подносы со всевозможной едой и напитками. Ароматный запах жаренного мяса и приправ наполнил комнату, да у меня самого потекли слюнки, хотя я не был особо голоден.
— Они сразу выполняли заказ, вы не переживайте, — с улыбкой ответил я Сергею Захаровичу, когда перед нами поставили тарелки с едой.
— Теперь мне стало очевидно, — ответил Лаврентьев, жадными глазами глядя на жаркое из говядины.
— Не стесняйтесь, — кивнул я.
Мы быстро пообедали. И теперь, когда у Сергея Захаровича был сытый взгляд, можно продолжать беседу:
— Смотрите. Зачем мне убивать маленькие проблемы, чтобы тем самым создавать себе большие?
— Не понимаю вас, Дмитрий Алексеевич, — помотал головой Лаврентьев.
— Я хорошо знаю и Федора, и Григория. Хорошо знаю, чего от них стоит ожидать. Многие думают, что именно они ключи к императорскому трону. Но это не так. Они лишь балласт. Да, родовитый, но балласт… А среди заговорщиков есть люди куда умнее, которые могут ими управлять, создавая мне более крупные проблемы. Смерть братьев не подарит мне ни радости, ни победы. Точнее, это будет лишь победа в сражении. А мне нужна победа в войне. Так что пусть братья вредят своими глупыми поступками не только мне, но и своим союзникам, — ухмыляюсь я.
Вижу на лице Сергея Захаровича понимание.
— Вы рассуждаете мудро, мой император, — говорит он.
В дверь снова постучали. Вошел камердинер со словами:
— Ваше Императорское Величество! К вам прибыла делегация из Китая.
— Сейчас подойду, — киваю я, и слуга уходит.
Но перед тем, как идти встречаться с нашими друзьями из Китая, стоит сделать еще одно дело.
Достаю из кармана телефон и звоню Ариадне Мегали — женщине, которую зовут ровно также, как греческую королеву. Но это лишь двойник, а имя у нее такое для обхода клятв.
— Алло, — сразу ответила она. — Кто это?
Плохо работает греческая разведка, раз у нее не было моего номера телефона.
— Это Дмитрий Романов, — холодно отвечаю я.
— О! Слушаю, Ваше Императорское Величество. Вы наверняка звоните, чтобы принять наше предложение о сотрудничестве. Но поспешу вас огорчить, — она говорит резко и нагло. — Наше предложение больше неактуально. Но прежде, чем вы начнете предлагать нам более выгодные условия, сообщу вам, что мы уже нашли других надежных деловых партнеров для этой сделки.
— Конечно, Федор и Григорий очень надежны, — с сарказмом отвечаю я.
— Дмитрий Алексеевич! Своими действиями вы оскорбили не только меня, но и мое государство. Если оскорбление себе я еще могу простить, то вред моей стране — нет.
— Смею напомнить, что вы это начали со столь позорного договора, который предложили мне.
— Ваша империя не в слишком хорошем состоянии, и вы могли бы легко проглотить это оскорбление, как это делают другие мудрые правители, когда их страны находятся на грани краха.
— Придет Российская империя к краху или нет — это вы вряд ли увидите, — усмехаюсь я.
— Вы угрожаете моей жизни? — резко изменился ее тон.
— Нет. У нас всего лишь дружеская беседа.
— Не похоже! — возражает она.
— Думаете, я прикажу вас сбить? По координатам… — я продиктовал точные цифры местоположения, где пролетал самолет гречанки. — Нет, бросьте, — усмехаюсь я.