— Ты сделал то, что я хотел? — перешел я сразу к сути дела.
— Да, мы готовы, — уверенно кивнул Сергей Захарович.
— Отлично, пойдем, — поднялся я со своего места.
Сергей Захарович удивленно вскинул бровь. Видимо, рассчитывал, что мы будем беседовать куда дольше.
Мы вышли в коридор, дошли до крыла, где располагалась разведка. Но, не доходя до главной базы, мы свернули в другой коридор. Там в полумраке Сергей Захарович открыл тайный проход, и мы прошли в него. Спустились на этаж ниже и прошли по лабиринту тайных коридоров. Это была еще одна тайная разведывательная база.
Это помещение было с такими толстыми стенами, что могло и ядерную войну пережить.
На входе стояло двадцать человек в форме.
— Это лучшие оперативники, которые у нас есть, — сообщил Сергей Захарович. — Я за них ручаюсь — им можно доверять.
— Отлично, — киваю я.
Список этих людей Сергей Захарович предоставил заранее, и их надежность уже проверили мои тени.
Достаю Кодекс Первого Императора и, открывая его, говорю оперативникам слова поддержки:
— Вы те, кто в темные времена, несет свет. Российская империя нерушима и велика, благодаря не только своему настоящему или прошлому, а благодаря людям, которые в нее верят и делают все на ее благо.
Страницы начали перелистываться сами собой, реликвия засияла. А затем открылась ровно посередине, и из Кодекса сформировалось двадцать сгустков разных цветов. Каждая из сфер нашла свою цель в одном из оперативников.
Кого-то скрутило от боли, кто-то и вовсе упал, держась за голову. Тело одного мужчины сильно покраснело, а у второго тело покрылось тонкой коркой льда.
Когда это происходит первый раз — не самые приятные ощущения. Но к ним быстро привыкаешь, и потом они становятся приятными и желанными, что я постоянно наблюдаю у Алины.
Сейчас Кодекс решил усилить таланты каждого из оперативников, чтобы они, как и он, могли более эффективно служить на благо своей империи.
Сергей Захарович выпучил глаза, смотря на происходящее.
— Что… что происходит? — пробормотал он.
— Про тебя тоже не забыл, не переживай, — улыбнулся я, и из Кодекса Первого Императора вылетел еще один сгусток.
Сфера впилась в грудь Лаврентьева, и его подкосило. Он прохрипел что-то невнятное, а дар начал встраиваться в структуру его магического источника. Но через пару секунд он уже выпрямился и встал, поправляя пиджак.
Эти дары просто так не берутся в Кодексе Первого Императора. По большей части их ему передаю я, а он уже потом разделяет их на составляющие и очищает, чтобы потом использовать. И, в отличие от меня, он может хранить в себе множество талантов, и это никак на нем не сказывается.
Система, которой следует Кодекс, может сама определять, кому какой дар передать и в какой дозировке — ведь не каждый человек способен усвоить полноценный сильный дар. К этому нужно подходить очень расчетливо, а иначе это и вовсе может привести к смерти.
Бывало, что в прошлых жизнях я пару раз так и умирал. Когда захотел усвоить то, на что было не способно сильное тело. Этот урок я усвоил хорошо, чтобы теперь всегда оценивать риски.
Да и распределяет по частям дары Кодекс Первого Императора более эффективно. Например, я могу отделить от сильного дара маленькую часть и передать нужному человеку. Но в таком случае большая часть этого дара пропадет. Кодекс же может разделить этот дар на четыре равные части и передать их нескольким людям.
Единственный минус, что Кодекс может дать силу таким, как я. Моя сила уже на достаточно высоком уровне, и теперь мне подойдет для усвоения только полноценный дар, а не частичка. И чем сильнее я становлюсь, тем сложнее находить недостающие звенья для развития своего теневого дара.
Когда закончил все дела, я вернулся в кабинет. Думал, как можно усилить разведку. Ведь эта организация, как и служба безопасности, должна быть серьезной и мощной. А этого местами не хватает.
Время поджимало со всех сторон. Но в тот же момент времени было полным-полно… Если учесть, что мы живы, значит все хорошо. И империя еще жива.
С наступлением ночи я снова вернулся в подземелье. В одиночку переместился по теням, чтобы добраться до нужных коридоров. А затем долго ходил в катакомбах, петляя в их лабиринтах, пока не добрался до нужного места.
Я дошел до ворот древнего храма. Остановился у высоких и широких дверей, на вид сделанных из обычного дерева.
Здесь было множество следов. Было заметно, что их не раз пытались взломать, взорвать, уничтожить всеми возможными способами. Но ничего не вышло… Максимум приходившим сюда удавалось оставить на старом дереве несколько царапин, пятен или вмятин.