— Поздравляю с победой, Ваше Императорское Величество, — на ее лице расцвела улыбка.
— Интересная игра. А есть на большее количество фигур? Мне показалось, что пятьдесят это слишком мало, чтобы напрягаться.
Маргарет вновь не скрыла своего удивления от моих слов. Ведь еще пару минут назад она не знала, что один человек может управлять одновременно всеми фигурами на доске.
— Есть сто на сто, и двести пятьдесят на двести пятьдесят, — учтиво ответила она.
— В таком случае, если у вас будет проходить турнир по тактическим играм, то зовите меня, — улыбнулся я. — Вижу, что у меня есть все шансы победить.
Герцог Йоханнес фон Штайнбах стоял в полном шоке, неверящим взглядом смотря на доску. Он хотел с помощью победы в игре возвыситься надо мной, а вышло совсем наоборот. Что ж, пусть пожинает плоды своих же действий.
— Ваше Императорское Величество, а вы точно раньше не играли? — более уважительным тоном спросил Йоханнес фон Штайнбах.
— Нет, — помотал я головой.
Зато у меня имеется огромный опыт в управлении солдатами на поле боя. Были случаи, когда мне доводилось управлять целыми армиями с помощью ментальной магии, когда я выбирал себе этот дар.
Еще мне доводилось управлять армией големов, когда я был правителем в королевстве Дандарион. Этот мир походил на средневековый, и люди там, если и принимали участие в сражениях, то только в качестве командующих. Но даже в таких условиях мое королевство прославилось своими артефакторами и големостроителями. Ведь мои солдаты не проиграли ни одной битвы.
Мы оставили герцога в зале слоновой кости. Он захотел поиграть ещё с кем-нибудь, чтобы отточить свои навыки. Теперь он увидел, как можно… и не собирался успокаиваться. Жаль только, что для развития навыка управления всеми фигурами сразу у него уйдет не один год. И теперь, если мы с ним и встретимся, то только на каком-нибудь турнире.
— Предлагаю переместиться в зал живых картин, — улыбнулась мне Маргарет.
— Их тоже делали артефакторы? — поинтересовался я.
— Их рисовали художники магическими красками, которые производятся только в нашей империи.
В ее ответе чувствовалась толика гордости за свою страну.
Как правило, этим занимаются слабые Одаренные, чьего дара хватает лишь на искусство. Но я давно не видел подобных выставок, а потому согласился.
Маргарет отвела меня в зал живых картин, и сразу отвела к своей любимой экспозиции.
Мы встали возле большого полотна в позолоченной раме, которое занимало большую часть стены. Там был изображен шторм. И волны разбивались о корабль, точно живые.
— Мне кажется, что я чувствую порывы от этой картины, — подметил я.
Изображение было максимально реалистичным и объемным, словно я смотрел в окно портала, а не на предмет искусства.
— У вас складывается такое впечатление из-за быстрого перемещения красок, — кивнула Маргарет.
Я же заметил, что под рамой скрыты артефакты-накопители, из которых и берется энергия для оживления этой картины. Все-таки магия в красках не может работать вечно, только с постоянной подпиткой. Скорее всего, в другое время эти артефакты вынимают, и зал живых картин превращается в обычную галерею… до тех пор, пока не будет организован новый бал.
— Да как вы смеете мне указывать? — послышалось из соседнего зала, где были представлены картины сражений.
— Вы только что сказали, что мой род не участвовал в этой битве! Вы пытаетесь нас унизить! — резко ответил другой мужской голос.
Маргарет смутилась, а затем вежливо сообщила:
— Прошу прощения, Дмитрий Алексеевич. Мне нужно разобраться.
Она отправилась туда, откуда доносились громкие разговоры. Два аристократа бурно спорили между собой, привлекая внимание всех присутствующих.
— Господа, что здесь происходит? — спросила Маргарет у аристократов.
— Его светлость Леопольд Габсбург утверждает, что мой род не участвовал в битве при Зальцбурге, — ответил высокий пожилой мужчина в золотых очках.
— Ваше Высочество, — улыбнулся Маргарет второй человек, который также носил титул графа. — Мы бы хотели попросить вас не вмешиваться в мужские дела. Вы выше этого.
Так он намекнул, что Маргарет не является для них авторитетом в возникшем споре, который грозил перейти в дуэль.
— Да, — внезапно подхватил Леопольд Габсбург. — Так повторите, что вы там про мой род сказали? — спросил он у графа с явным пренебрежением.
— Вы хотите, чтобы я вызвал на дуэль⁈
Тот отвечать не спешил. Сперва сделал глоток дорогого виски из стакана, что держал в руках.