Было видно, что оба графа сегодня хорошо выпили. А алкоголь развязал им не только языки, но и грозил развязать руки. Причем по какому-то нелепому поводу. Ведь обсуждаемую ими информацию было легко проверить в архивах, но они не ради доказательства правоты спор начинали, а ради последствий.
В конце концов, какой бал обходится без дуэлей?
Маргарет вскинула брови, и уже собиралась что-то ответить, но я подошел к ней сзади и положил руку на плечо.
— Право, не стоит, — сказал я ей на русском. — Если сейчас случится дуэль, то у вас на одного идиота станет меньше.
— А вы еще кто такой? — резко спросил у меня Леопольд Габсбург.
Я был без своего мундира, в обычном дорогом костюме. А сегодня на балу присутствовало множество иностранных гостей. Немудрено, что они меня не узнали.
— А меня вы тоже хотите вызвать на дуэль? Или может и вовсе войну объявить? — спросил я, слегка усмехнувшись.
Все-таки иронично складывалась ситуация.
— Можете вызвать, — продолжил я. — Одной войной больше, одной меньше, — пожал я плечами.
Стоило мне это сказать, как оба графа переглянулись и наглые ухмылки исчезли с их лиц. До них наконец дошло, кто стоит перед ними.
Но следом за осознанием на лицах аристократов отразилась злость.
— Возможно, мы еще с вами встретимся, Ваше Императорское Величество, — хмыкнул Леопольд Габсбург.
Он явно был одним из тех, кто поддерживал начало военного конфликта с Российской империей. И своими словами намекнул, что мы еще можем встретиться на поле брани.
— Или же мы встретимся совсем в другом месте, — слегка улыбнулся я. — Например, вдруг я решусь приударить за вашей принцессой, и у меня будут успехи. Тогда вы будете звать меня кронпринцем.
Услышав это, Леопольд Габсбург нахмурился и хмыкнул. А второй граф и вовсе отвел взгляд к ближайшей живой картине, делая вид, что он совсем ничего не понимает.
— Уверен, наш император выберет хорошего спутника для своей дочери, — все же ответил Леопольд Габсбург.
— Или же он позволит ей выбирать самой.
Маргарет слегка смутилась, и на ее щеках вновь проступил румянец. Но как-либо комментировать мои слова она не стала.
На последние слова граф решил не отвечать, ведь теперь обсуждение переходило к Фридриху Шестому, а с ним ни один граф даже не в совсем здравом уме конфликтовать не станет. И Леопольд Габсбург вдруг вспомнил о картинах… Он посоветовал нам обязательно посмотреть на картину, где изображалось открытие Антарктиды.
Закончив разговор, мы отправились в следующий зал. Но, выходя из зала живых картин, Маргарет попросила охрану проследить за подвыпившими графами из знатных родов. Вот вроде они и аристократы, но слишком многое о себе возомнили, раз позволяют себе вести подобным образом перед представителями императорских кровей.
Мы посетили еще несколько интересных залов, а потом вернулись к танцам. Ближе к полуночи я попрощался с Маргарет и вернулся в австрийский аэропорт.
Во время полета у меня было достаточно времени, чтобы собраться с мыслями и сделать выводы из этой поездки.
Войны с австрийской империей не намечается, и это уже радует. Ведь на самом деле Фридрих Шестой позвал меня, чтобы познакомить со своей дочерью. Ему самому не нужен вооруженный конфликт, и он ясно дал это понять.
А с Маргарет правда было весело. В начале она вела себя напряженно, не совсем понимая, как стоит обращаться со мной. Она подбирала варианты… А потом расслабилась, и все пошло как по маслу.
И что-что, а играть с ней в интриги я точно не собираюсь. Могу себе позволить не использовать девушек. Конечно, если они сами того не захотят.
Внезапно мысли прервал звонок телефона. Это был Лаврентьев.
— Слушаю, — ответил я.
— Господин, случилась беда! На авиационном строительном заводе Кузнецовых, оружейном Орловых, артефактном производстве Донских… — так Сергей Захарович перечислил названия двенадцати различных производств, находящихся в разных частях империи. — Одновременно везде начались взрывы и пожары.
Это были очень плохие новости!
— Кто? — только и спросил я.
— Это нападение… персов.
Глава 10
Фридрих Шестой сегодня обедал вместе со своей дочерью Маргарет. На столе стояло много вкусной еды, но чувство голода напрочь затмевало любопытство. А потому император Австрии начал разговор сразу после того, как разделался с первым блюдом:
— Как прошел вчерашний вечер?
Австрийскому императору уже доложили о произошедшем вчера. И он никак не мог понять, как Дмитрий Романов смог управлять сразу сорока пятью фигурами в тактической игре.