— Если империя выживет и окрепнет — прощения не будет никому. Ближайший век будет достаточно жесткий. И не факт, что наши страны продолжат существовать, учитывая мощь Российской империи, которую она может вернуть, — сообразил император Британии.
Вся ненависть к императору этой страны отразилась в его взгляде.
Испанцы и греки полностью поддержали высказывание Ричарда Грейстоуна.
Японский император велел помощнику настроить экран, висящий на стене. А потом объявил:
— Господа, хочу вам кое-что показать.
На мониторе отобразились фотографии из столицы Российской империи. Замороженная армия возле дворца.
Эти фотографии вызывали трепет у всех присутствующих.
— Это технологии прошлого, — пояснил японский император. — Дмитрий Романов каким-то образом получил к ним доступ. Но больше настораживает тот факт, что там ходят самые разные легенды. Вплоть до технологий и артефактов, которые могут уничтожить мир. Это делает ситуацию еще серьезнее.
После этого заявления на лицах присутствующих промелькнула тень ужаса. Все видели, на что способен Дмитрий Романов. И все боялись, что он достанет другие козыри из рукава.
— Если нас будут осуждать в мире, мы сможем прикрыться тем, что бесконтрольная и безбашенная империя во главе с сумбурным мальчишкой, который только и делает что развязывает войны, заполучила опасное для всего мира оружие, — предложил король Греции.
И все присутствующие поддержали его. Обсуждение продолжалось еще несколько часов. К концу император Германии поднялся и решил подытожить:
— Ну все, игры отныне закончились. Переходим к настоящим действиям. И начнем, пожалуй с того, что сейчас можно по полной оказывать помощь, что Австрийской империи, что Персии. Возможно, сейчас получится нанести первый упреждающий удар их руками. Но перед этим, пожалуй, стоит объявить Российскую войну от имени всех нас.
Я находился в штабе командования, который располагался неподалеку от фронта с Австрийской империей. Сейчас происходило совещание военачальников, в котором я активно принимал участие.
— Ваше Императорское Величество, — обратился ко мне генерал Малышев. — Это было достаточно рискованно. Откуда вы могли знать, что австрийцы не пойдут дальше?
На лице генерала отражалось удивление. Он хорошо контролировал эмоции, но расширенные зрачки его выдавали.
— Я предполагал. Использовал тактический прием по изучению врага настолько, чтобы понимать даже то, как он мыслит. Наши действия буквально довели герцога фон Цальма до ментальной недееспособности. Он уже не может адекватно мыслить. Фон Цальм привык действовать с позиции полного изобилия — когда у него все хорошо и продумано.
А герцога фон Цальма я нехило довел. У него теперь глаз должен дергаться, когда кто-то рядом произносит мое имя.
— Сейчас у него проблема со стороны Германии, — продолжил я. — Люди начинают нервничать и психовать из-за потери части земель, которые пришлось им отдать ради мира. Плюс еще продолжается война с нами. Подобное в коротком отрезке времени любого пошатнет. Вот герцог и допускает ошибки. Я предполагал, что примерно в это время и должно смениться его мышление. Но ничего, скоро они поймут, что это был блеф и пойдут вперед — занимать наши позиции.
— Это плохо, — помотал головой генерал Малышев. — Мы долго подготавливали позиции. Обустраивались там, копали окопы и устанавливали укрытия.
— Это прекрасно, что вы проделали такую работу. Австрийцы видели все приготовления. Видели, сколько сил было в это вложено. А потому они не будут догадываться о наших планах.
— Каких планах? — спросил Малышев, и все остальные с интересом уставились на меня.
— Прошлой ночью отряд из полусотни теней заминировал все на наших прошлых позициях.
На той территории сейчас столько взрывчатки. Один большой склад, который еще мой отец наполнял. Это старая взрывчатка, но достаточно неплохая. С ней можно было долго вести боевые действия, но я использовал ее чисто для заминирования одного участка.
Там было много чего: обычные и магические мины, всевозможные бомбы — в том числе переделанные авиационные бомбы, минно-взрывные устройства, которые реагировали на вибрации, и еще много чего интересного было на том складе. А потому я очень ждал, когда уже армия туда выдвинется.
Какая армия? Есть предположение, что там будет не только Австрия.
Разведка сейчас преподносит совершенно разные данные в отчетах, поэтому непонятно чему верить. Ситуация в мире нынче очень напряженная.
— Разбирайтесь пока, а я пошел, — сказал я военачальникам.