— Как думаешь награбленное везут? — шёпотом спросил я Митрофана, когда мы залегли в неприметном месте.
— Ну а что же ещё? — пожал плечами Морозов.
Тут тент одной из машин дёрнулся от порыва ветра и мы увидели лица детей сидевших внутри.
— Ублюдки. — бывший гренадёр хотел было уже побежать на перехват, но я не дал.
— Почему⁈ Там же дети! — ученик перешёл на кричащий шёпот.
— Потому. Сейчас мы и их не спасём и сами погибнем почём зря. Возвращаемся. Ты поведёшь штурм, а я наделаю гончих для поиска и перехвата. Они не могут везти их слишком далеко. Наверняка неподалёку лагерь для пленных.
— Х-хорошо. Обещай мне, что мы спасём всех.
— Мы постараемся, Митрофан. Обязательно.
Если проникнуть в город вышло довольно легко, то выбраться из него — нет. То-ли обнаружились пропажи патрулей, то-ли ещё что-то, но на улицы высыпало такое количество вражеских солдат, что хватило буквально на каждый перекрёсток и они разумеется начали останавливать всех и каждого. Прямо у нас на глазах, они остановили женщину и, когда она не смогла показать им разрешительный документ, расстреляли на месте. Тут уже не вытерпели мы оба — умерщвили весь отряд и подняли из них зомби с наказом нападать на бывших сослуживцев. Отправив первый отряд, мы двинулись дальше, действуя по этой схеме, продвигаясь к выезду из города.
Против нас выступили увы не дураки. Проследить наш маршрут было не так уж и сложно, ведь он был прямым как палка. Поэтому совсем вскоре мне пришлось активировать броню, заодно нарастил бронекороб, куда спрятал здоровяка, чтобы не зацепило шальной пулей. А их было много. Пришлось даже вызывать поддержку из леса. Засадный полк стремительным маршброском преодолел расстояние до городской застройки и вскоре мертвецы заполонили улицы города. Мне даже не пришлось особо обороняться — подкрепления к противнику быстро закончились, потому что попросту не могли проехать. Выпустив ученика на свободу, командовать зачисткой, я отправился выполнять своё обещание.
Полсотни собакоподобных химер ни на кого не обращая внимания взяли след уехавших грузовиков и начали быстро удаляться от города вдоль шоссе. Как я и предполагал, детей везли в сторону Бреста. Там же был организован концентрационный лагерь, но об этом я узнал гораздо позже.
Дело в том, что по экстренному каналу пришло сообщение — враги рода активизировались. Произошло уже два довольно дерзких нападения на Жабино. Оба были отражены, но сам факт. Кто-то решил, что раз я в отъезде, то можно безобразничать безо всякой оглядки.
Разумеется я не собирался возвращаться на руины всего, что с таким трудом отстроил. Найдя Митрофана, поставил его перед фактом.
— Ученик. С этого момента мне нечему больше тебя обучать. Дальше будешь набираться знаний сам. — с торжественной миной на лице заявил я ему.
Удивление на лице Морозова сменилось недоверием, а после и вовсе подозрительностью. Тем временем, наши Кодексы проявились в реальности и между ними произошёл некий обмен. Даже мне не было понятно что происходит, но это определённо было нам на пользу.
— Наставник… Аркадий, как это понимать?
— По уму, надо было объявить об этом когда ты нашёл свою специализацию. С того момента мне действительно больше нечему тебя учить. У тебя свой путь развития и я тебе на нём не смогу помочь.
— Ну хоть советом поможешь, если что?
— О, уж чего, а советов у меня предостаточно. — осклабился, я. — Тебе ещё надоест их выслушивать.
— Поживём увидим. Дальше я сам?
— Да, мне надо вернуться. У нас слишком много врагов и не скажешь даже кто из них опаснее.
— Тогда, удачи тебе. Надеюсь ещё свидимся. — мы крепко обнялись, а потом разошлись в разные стороны.
Митрофан командовать дальнейшим наступлением, пока армии европейцев не успели организоваться для контратаки, а я прыгнул в Шарика и наказал мчать домой.
Обратный путь был затруднён многочисленными беженцами, заполонившими дороги. И это были не только простолюдины. Два кортежа мелкопоместных дворянчиков не смогли поделить дорогу и устроили многокилометровую пробку из-за какого-то, по моему мнению, пустяка. Они никак не могли решить, чья головная машина должна проехать перекрёсток первой. С трудом объехав их по обочине я решил немного похулиганить. Остановившись прямо возле спорщиков, опустил окно и крикнул им.
— Эй, бараны, пока вы тут будете стоять, я уже доеду до Питера и отжарю там ваших подружек.
Да, это было очень грубо. Даже неприлично. Практически за гранью. Зато эти два барана перестали выяснять у кого длиннее и толще… родословная, и обратили внимание на меня.