Молодой Шуйский сплюнул на землю – этот вредный старикан вытянул из него всю душу, пока дождался звонка. Ну почему этот Распутин не позвонил вчера? Аналитики дали прогноз в два дня и срок вышел ещё вчера вечером. Пришлось доплатить Мастеру и терпеть его брюзжание почти целые сутки.
Достав рацию, барон бросил две короткие фразы.
— Старика в расход. Цель на подходе.
Старый Мастер давно ожидал чего-то подобного. Он ни на секунду не верил, что его вот так просто отпустят после всех тех чёрных делишек, которые он помог провернуть Шуйским. А всё из-за одной единственной ошибки, в результате которой, он стал должен этому роду как земля колхозу.
Однако, будучи довольно ценным специалистом, он смог договориться, что сможет уехать после отработки долга.
Взломать шифры, используемые в переговорах гвардейцев, было куда легче, чем перенаправить телефонный вызов на другой аппарат. То, что его планируют убить сразу по завершению дела, Мастер узнал заранее и успел подготовиться.
Устранитель потерял цель из виду всего на секунду – старик зашёл за угол заброшенного цеха. А, когда убийца завернул следом, его цели и след простыл. Первое, что он сделал – достал рацию. Однако, стоило её поднести к голове, как сдетонировал аккумулятор, нанеся тяжелую черепно-мозговую травму и изувечив кисть руки.
Удовлетворённый Мастер захлопнул Кодекс, заставив его исчезнуть, и неожиданно бодрой трусцой поспешил к стоявшему в отдалении ангару. Через минуту, оттуда пулей вылетел полуспортивный мотоцикл и помчался в сторону частного аэродрома. Задерживаться в Российской Империи, старик не собирался.
Отсутствие отчёта от ликвидатора немного обеспокоило Шуйского, но почти сразу пришло сообщение от внешнего наблюдения, что Распутин движется в сторону засады.
— Вот и отлично. Наконец-то я поквитаюсь с этим родом за всё. – глаза молодого Шуйского загорелись фанатичным огоньком. Почему-то он искренне ненавидел этот род. Возможно потому, что ещё мальчишкой оказался сиротой, выброшенной на улицу. А всё потому, что его родители оказались предателями и были показательно казнены. Тогдашний глава рода пощадил лишь мальчишку, в силу малолетства не замешанного в заговоре.
***
Тон, которым говорила Катя, мне сразу показался странным. Если бы ей грозила опасность, разговор был бы другим. Не тот у неё характер. Я уже было подумал проигнорировать столь наглую провокацию и никуда не ехать, но призрачный шанс, что Рахманова в опасности, всё же был. Да и интересно стало, кто же такой умный сподобился на столь изощрённую ловушку. Вариантов было мало. Вернее, он был один. А мне как раз нехватает рабочих рук.
О том, что это засада, окончательно стало понятно, когда вокруг меня потянулась промышленная застройка. Причём, если сперва ещё попадались действующие объекты, то чем дальше я углублялся в хитросплетение улочек, тем меньше их становилось. Пока не начались одни заброшки. Слева блеснула оптика – снайпер вовремя не укрылся от внезапно появившегося просвета в тучах. Впрочем, я никак не стал реагировать на это, продолжая отыгрывать роль молодого лося в период гона.
В капот машины неожиданно прилетел огненный шар, частью смяв, а частью вдавив двигатель в салон. Готовый к любым неожиданностям, я не оказался зажат в горячих тисках искорёженного остова, а задорно вылетел через разбитое лобовое стекло, обрастая бронёй прямо на лету, на зависть всяким металлическим человекам.
Перекатившись через плечо, ощутил на себе работу как минимум десятка автоматов, одной снайперской винтовки и пулемёта. Да, ребята серьёзно подошли к делу убиения меня. Что ж, придётся их немного расстроить, в ближайшее время я помирать не собираюсь.
Пятёрку стрелков умертвил походя. Они были настолько уверены в себе, что палили совершенно не скрываясь. За что и поплатились, получив по костяному колышку в незащищённые места организма. Пара пассов руками, и они снова в строю. Правда, уже за меня, а не против.
Резкая перемена стороны конфликта у части, теперь уже бывших, товарищей, внесло некоторую сумятицу в ряды противника. Не привыкли они ещё воевать с некромантом. Даже самый опытный солдат дважды подумает, стрелять ли ему в своего товарища, с которым из одной миски, бывало, ели. А уж когда он нападает на тебя, впадаешь в ступор от изумления.
Бывало, что целые армии сбегали в страхе, когда только что убитые соратники восставали, разворачивались и нападали на своих бывших союзников.