Так или иначе, более многочисленные Мечниковы специализировались на обычных людях, в то время как Булатовы лечили преимущественно аристократов, но делали это в своей клинике. Чтобы был выезд на дом, такого представить себе не мог.
Тем не менее, когда в комнату ворвался довольно молодой человек и развил бурную деятельность, я, пусть и с трудом, но опознал в нём Георгия Булатова. Сына Михаила Булатова – главы рода.
Парень в первую очередь просканировал Катю и наложил какой-то лечебный конструкт и заозирался.
— Так, а кто второй пациент?
— Вот же он, стоит. – мстительно заявила Екатерина, бесцеремонно ткнув в мою сторону пальцем.
— Больной, почему вы стоите? Вам… Лежать надо! С такой то раной.
— Спасибо, я постою.
— Возмутительно. Что за пациенты пошли, им бы отлежаться, а они всё равно куда-то спешат. – парень ворчал, но дело делал.
Даже призвал свой фолиант. Всё же случай был довольно сложным. Впервые в жизни вижу Кодекс Целителя. Чем-то он неуловимо напоминал мой собственный. Наверное потому, что Смерть и Жизнь достаточно близки друг к другу, несмотря на противоположность. Как два полюса магнита, такие разные, но всё-таки они вместе.
Закончив с моей требухой, молодой человек попросил меня показать амулет. Пристально посмотрев на него, Георгий тяжело вздохнул.
— Похож. Очень похож, но не тот. Возможно поделка ученика.
— О чём вы, виконт?
— Я про амулет. Давайте подзаряжу тогда, вижу, он постарался на славу. В нашем роду был подобный амулет, но его довольно давно выкрали. Ваш очень похож на него, но, как я уже сказал, это поделка ученика мастера, что сделал нашу реликвию.
Георгий бегло осмотрел Митрофана, но счёл его достаточно здоровым. После его засобирался.
— Екатерина Александровна, на этом мой долг перед вами закрыт. Впредь, извольте лечиться в нашей лечебнице.
— Ну что вы, Георгий Михайлович, вы сделали даже больше чем мы договаривались.
— Врачебная этика не позволяет мне оставить больного без должной помощи. Засим, откланяюсь.
— Какой, строгий парнишка. – заметил здоровяк, когда Булатов ушёл.
— Целитель. Они все немного странные. – пожал плечами я.
— Магов вообще нормальными не назовёшь. – весело фыркнула Екатерина.
— Что есть, то есть. – покачал головой я и попытался пошевелиться.
На удивление, ничего не болело и даже не кололо. Наоборот, в теле появилась необъяснимая лёгкость. Хотелось выбежать на улицу и сделать какую-нибудь глупость. Всё же бытие в молодом теле имеет некоторые неочевидные недостатки.
— Екатерина, а не просветишь ли ты меня, почему тебе был должен один из известнейших целителей столицы, что даже примчался на срочный вызов?
— Аркадий. Всё, что касается моей профессиональной деятельности, я обсуждаю с клиентами. Ну и с отцом, разве что. Никому другому я ничего рассказывать не буду.
— Раз это исключительно вопрос профессиональной этики, тогда настаивать не буду.
— Это на что ты намекаешь? Зелий я на нём не использовала.
— А что, есть и такие? – оживился Митрофан.
— Конечно есть. Только я их не делаю. Из этических соображений.
— Подумать только. Ведьма с совестью.
— Аркадий, я ведь могу и обидеться. – в зелёных глазах девушки заплясали весёлые бесенята.
Пятой точкой я почуял, что дело приняло нехороший оборот.
— Может не надо? — с мольбой в голосе, спросил я.
— Вот теперь, точно обижусь. — торжествующе улыбнулась ведьма и бросила в меня подушку.
Несмотря на все мои ухищрения, мягкий снаряд всё равно достиг цели, меняя направление полёта, зачастую на противоположное. Вот насколько я пытался, увернуться.
А потом был весёлый забег по особняку. Весёлый для Кати, разумеется. С жутким хохотом она гонялась за мной и била подушкой. Больно, между прочим! Благо, надолго её не хватило, и всего через полчаса мы оба валялись в гостиной. Митрофан, за это время успел заказать обед, поэтому, когда прибыл курьер и комнату наполнил аромат готовых блюд, мы почувствовали дикий голод. Лекарская магия, лекарской магией, а организм не обманешь — если что-то приросло, значит нужны строительные материалы.
После обеда, Рахманова вспомнила, что у неё есть срочное дело, поэтому она наскоро попрощалась и упорхнула в город. Собрались и мы. У меня оставалось одно незаконченное дело с бандой Кабана.