— Тогда поклянитесь собственной кровью, что не знали этого, а не забыли предупредить меня из злого умысла, — поставил я вопрос ребром.
Идрис и Орион переводили настороженные взгляды с меня на Хранителя, но не вмешивались.
— Я был более высокого мнения о ваших умственных способностях, — покачал головой Хранитель. — Если бы я знал о подобном, то не пустил бы вас в Зал. Ибо без вас нам не попасть в Око. Но если вам так необходима клятва, пожалуйста. Я, Каст, Хранитель Зала Памяти клянусь собственной кровью и жизнью, что понятия не имел о последствиях посещения Зала Памяти для басилевса Трайордана Эсфеса. О всех известных мне предосторожностях я сообщил. Клянусь, что ни словом, ни делом не намеревался причинить вред басилевсу.
Синяя кровь растеклась концентрическими кругами от ладони Хранителя, закручиваясь в спираль. Я притянул к себе образцы и с удивлением сообразил, что здесь действительно не было злого умысла. Даже более того, когда я не вышел из Зала через полчаса, Хранитель отправился меня искать, но так и не нашёл. На момент его прихода в основание Зала меня полностью поглотил перламутр, не оставив даже следа моего пребывания. Сам Хранитель решил, что я попросту сбежал порталом, нарушив клятву. О чём и сообщил Ориону и Идрису, но те всё равно остались ждать. А столь холодный приём со стороны Хранителя объяснялся двумя факторами. Во-первых, он считал, что чужак принесёт им только проблемы, а, во-вторых, Хранитель был дружен с недавно казнённым Ксилоном Фугисе, хоть и не разделял его взглядов на сотрудничество с техносами.
Хм… Самую обычную неприязнь я переживу. В конце концов, я не слиток адамантия, чтобы всем нравиться.
«Это ты-то не слиток? — хихикнул внутри меня божественный металл. — Технически ты не слиток, ты — остров адамантия на ножках».
«Да иди ты… В любом случае, минус один подозреваемый для Ориона и Идриса».
Пора было выполнять свою часть сделки.
Агафья с трудом села после очередного ритуала, проведённого Бланш Хризантем над сыном. Уже по виноватому взгляду магички смерти вампирша поняла, что ничего не вышло и на этот раз. Джованни отряхнулся, чмокнул в щёку мать и будущую тёщу и был таков, уйдя в тень.
Сама Агафья чувствовала себя так, будто по ней табун высокоранговых эргов пробежался. Болело всё, а уж про едва держащуюся в теле душу и вспоминать не стоило. Бланш любезно протянула вампирше чашу со свежей кровью, помогая восстановить силы.
Обе молчали, а Бланш ещё и задумчиво черкала грифелем в ежедневнике, меняя одной ей ведомый порядок распределения сил в конструкте. Где-то в расчётах закралась ошибка, но где…
— М-да, похоже, я погорячилась, когда пообещала тебе живого сына, — вынуждено признала временное поражение Легат Французского легиона Смерти. — Да и с девицей этой вашей в хрустальном гробу… Убить и превратить её в лича я могу за пять минут, а вот сделать полноценно живой до конца её дней… нет. Что мы только не пробовали, а душа её в теле человеческом не приживается, хоть ты тресни! Может, она и не человеком была вовсе?
— Человеком, — автоматом ответила вампирша, вспоминая, что Михаил рассказывал о душе аколарии с Галапагосских островов.
— Ну да боги с ней! — будто и не услышала ответа Агафьи магичка. — Но вряд ли девица хочет стать личем. Иначе не сносила бы терпеливо все наши эксперименты, а согласилась с первого раза на этот вариант. А ведь я ей, как личу, даже размножение могу обеспечить! Но нет… Почему-то всем подавай жизнь! Чем она лучше? Риск смерти, болезней, несчастных случаев… А тут живёшь себе безопасно мёртвым, оживаешь для потомства, а потом снова коротаешь вечность мёртвым. Ну красотища же! — тихо себе под нос возмущалась Бланш.
— Повтори, что ты сейчас сказала? — нахмурилась вампирша, улавливая отдельные отрывки фраз.
— Говорю, быть мёртвой безопасней, чем живой. Уже нечего бояться! — подвела итог своим стенаниям Бланш.
— Да не это! — отмахнулась Агафья. — Про сделать временно живым для потомства, а потом снова вернуть как было. И что… ребёнок при таких метаморфозах родится личем, как у нас с Висконти, или человеком?
— Ой, да у вас с Висконти тоже человек родился, — принялась объяснять Бланш, расчерчивая новую схему, — это спонтанная инициация всё пустила наперекосяк. Но этого тоже легко можно избежать. Поставить печать на силу лет до десяти-двенадцати ещё в утробе матери. Абы кто, конечно, не поставит. Но у вас есть я, а я такую на дочку и внучку ставила.