– Чудовищем? Да он просто угрюмый тощий тип с сильным акцентом…
– Он шантажирует меня ребенком, – прервала она его.
Андрей промолчал. Иоланта вытерла рукавом слезы высморкалась в платок и стала неохотно приводить себя в порядок. Неожиданно силы снова оставили ее, и руки безвольно повисли вдоль тела. Она опять начала плакать.
– Я так больше не могу, – шептала она. – Я так больше не могу…
– Сколько твоему ребенку? – спросил Андрей.
– Почти шесть месяцев, – всхлипнула она.
– Это девочка?
– Мальчик.
– Как его зовут?
Она спрятала лицо в ладонях и горько разрыдалась. Он с большим трудом понимал ее.
– Вацлав.
– Где он?
– В сиротском приюте, у кармелиток. Мне не позволяют видеться с ним. Он сказал… он сначала сказал, что ребенок болен, а потом сказал, что он поправился, потому что он попросил сестер получше о нем заботиться. И еще, что ему ничего не стоит попросить их об обратном. Вацлав такой маленький, такой слабый… Господь на небесах, помоги моему сыну!
Ее горе болью отразилось в его сердце. Он обнял ее за плечи, и она прижалась к нему. Он бессознательно сомкнул руки в замок и начал покачивать ее.
– Я убью его, – не переставая всхлипывать, прошептала она. – Как только я получу назад Вацлава, я убью его. Я убью его!
Андрей отшатнулся от нее, с такой силой она выкрикнула последнюю фразу.
– Ш-ш-ш, – успокаивающе произнес он. – А если он услышит?
Она рассмеялась, и смех ее был полон ненависти.
– Ты что же думаешь, он спит под этой крышей? Все не так, как кажется. Ночью он отправляется в свою собственную чертову берлогу. Я бы не удивилась, если бы это оказалась дыра в земле, ведущая прямехонько в ад. Я уверена, что он приказал следить за мной, но он не проводит ночи под той же крышей, что и я. – Она запнулась. – Если бы это было так, я бы давно уже его убила.
– Яр… Иоланта, – нежно сказал он, поглаживая ее по спине, неожиданно подавленный подобным проявлением неприкрытой смертельной ненависти. Он выругал себя за то, что ее настоящее имя не сразу пришло ему на ум, и заподозрил, что ему будет тяжело привыкнуть называть ее Иолантой. – Успокойся.
Она сильнее прижалась к нему. Некоторое время они молча сидели у огня. У Андрея было такое чувство, что ноги его, на которых он сидел, согнулись несколько раз, пол был, несмотря на тепло камина, холодным, огонь поджаривал его левый бок, но вместе с тем сидеть здесь на корточках и вместе выслушивать правду оказалось куда слаще, чем все те путешествия в мир страсти, которые они предприняли в ее постели.
– Он выбрал тебя, потому что тебя можно шантажировать, – сказал Андрей. – Но для чего? Чего он от тебя Хочет?
Иоланта не отвечала.
– О Господи, – догадался Андрей и почувствовал, как все его тело сковал холод.
– Я только и делала, что лгала тебе, – чуть слышно призналась девушка. – Ни единого раза я не сказала тебе правды. Я просто использовала тебя, причинила тебе боль и продала твою душу.
– Книга, – произнес он.
Все его тело онемело так сильно, что он вовсе не чувствовал его.
– Она нужна ему.
Андрей пытался взять себя в руки, но ему это не удалось.
– Отец, я проклинаю тебя! – сдавленно прошептал он.
– Твой отец тут совершенно ни при чем. Если я правильно поняла, эта книга существует уже много сотен лет. На какое-то время о ней забыли и…
– Мой отец снова вернул ее из небытия!
– Андрей, это ведь не просто какая-то книжка. Она сама выбирает время, когда ей лучше всего объявиться!
– Глупости. Это просто книга, и ничего более. Если бросить ее в огонь, она сгорит. Если ее разорвать, от нее останутся всего лишь обрывки и отдельные листки, которые будут гнить в углу развалившейся церкви.
Иоланта покачала головой.
– Нет. Он убежден в том, что ее больше нет в Подлажице.
– И именно по этой причине мы должны были съездить туда, верно? Тебе так долго удавалось манипулировать мной с помощью истории о пропавшей матери, пока я сам не начал считать, что мне нужно найти то место, где погибли мои родители.
– Я не хотела, – прошептала она.
– Но я ничего не выяснил! Как, – Андрей запнулся, – как и Киприан Хлесль!
– Он тоже ищет эту книгу, но не для себя, а по приказу епископа, в чьем экипаже он путешествует.