— Дамы и господа! — сурово нахмурив брови, начал Григорий. Сразу исчезло его волнение и нервозность. Выглядел он действительно сурово и монументально. Настоящий Император. С этим будущим постом он тоже отлично справится.
Поняв, что тут всё под контролем, я отошёл в сторонку, чтобы не попасть в кадр, и подошёл к иллюминатору, смотря вперёд. Прямо за спиной у меня набирал силу голос Григория, который гремел раскатами праведного гнева, сподвигая соратников вынести иномирную нечисть с нашего маленького уютного мирка. Меня же интересовало совсем другое. Я смотрел на купол и примерялся, как мне проще швырнуть в него Сферу Отрицания, чтобы по максимуму причинить вред врагу и дружественным огнём не задеть своих.
Опыт использования Слова Отрицания у меня уже был, вот только в прошлый раз всё пошло не так, как планировалось. И меня ещё долго поддевал Старый Мак, которому в тот раз здорово поджарило задницу. Но спишем это на то, что я был тогда молодой и не очень сильный, а прямо сейчас я уже ого-го! Не только великий Охотник Сандр, но ещё и барон Александр Галактионов, а по совместительству Северный Король, прекрасный муж и отец…
В общем, что у этого красавчика, то есть меня, может пойти не так?
Глава 22
Где-то в Многомерной Вселенной
Мир Мудрейшего
Этот долбаный Запретный мир… Мало того, что туда никак не получается забраться, так он ещё одаривает всяческими дурацкими привычками. Покойный Морфей и Неназываемый матюкаться научились. А Мудрейший приобрёл привычку грызть ногти. Да-да-да. В этом стыдно признаться, но это занятие его успокаивало. Тем более, что Бог может позволить отращивать свои ногти в режиме нон-стоп. Ну и грызть их точно также. Собственно, прямо сейчас Тёмный Бог сидел на своём троне, грыз ногти и напряжённо думал, как действовать ему дальше.
Морфея они потеряли. Неназываемый последнее время не выходит на связь. На все неоднократные попытки связаться с ним Мудрейший получал странные чувства, в которых преобладали… гхм… смущение и стыд. Да чем он там, чёрт побери, занимается вообще⁈ Вместо того, чтобы захватывать Вселенную, он рефлексирует, что ли?
Костяной Скульптор, их надежда и опора, также притих. Судя по всему, в миры Колыбели пришло братство Охотников. Костяному Скульптору и его братьям в данный момент явно не до них. Эти долбаные Охотники… Как же они уже всех достали!
Прожив очень длительное время, Мудрейший сейчас находился в некотором недоумении. Судя по всему, хвалёное равновесие Многомерной Вселенной прямо сейчас трещало по швам. Ну, а иначе как можно объяснить, что она позволила убийство одного из Тёмных Богов? А Неназываемый и Мудрейший прямо сейчас находились в жалком положении. Три Тёмные суки вообще предали Темноту и подвесили себя сами в каком-то сером мареве, в буквальном смысле создав клуб фанаток этого недоохотника, братья которого наступают по всем фронтам!
Ранее условно-нейтральные боги также начинают выбирать сторону. Мидас… Этого золотого мальчика никогда не интересовало ничего, кроме денег. Но прямо сейчас он неявно выразил поддержку Охотников.
Нейтральный Один, который периодически развлекался, как он думал, славными походами против нечисти, а после этого отдыхал и бухал сотню лет, он тоже в последнее время чересчур возбудился. Противовес в виде его сына Локи, который явно симпатизировал Тёмным Богам, куда-то исчез. А его бешеная супруга Фрейя развела бурную деятельность. Судя по последним слухам, к ней вернулся её сын. А уж вдвоём они точно накрутят этого одноглазого подкаблучника. И тогда всем придётся несладко.
А ещё неутешительные вести шли из миров Инферно. Нет, они не были союзниками Тёмных Богов, но по отношению к ним они хотя бы держали вооружённый нейтралитет, предпочитая добывать души на территории так называемых светлых, ну, или тех человеческих миров, которые считались независимыми.
В общем, если можно было так выразиться, геополитическая ситуация в Многомерной Вселенной сейчас явно испытывала перекос в светлую сторону. А сама Вселенная не торопилась вмешиваться. Тёмного Бога успокаивало одно: такое уже случалось. Есть у Вселенной небольшой «люфт» на принятие решений. И рано или поздно равновесие всегда возвращалось к своему нейтральному состоянию. Вот только, это его не успокаивало. Ведь если сначала окончательно помрёт он, то вернувшееся равновесие каким боком будет волновать его, мёртвого? Ответ — правильно, никаким.