Впрочем, у него был разработан некоторый концепт контроля силы через столбы, которые будут размещаться в каждом селении или городе, где будут жить люди или другие разумные. Осталось только еще больше выслужиться перед Хроникой и тогда он сможет лично предстать перед ней и обратиться со своим предложением.
Если все получится, как он задумал, то тогда боги смогут выйти на совсем новый уровень. Когда их безнаказанность станет тотальной. Сейчас правда тоже не так много опасностей, но все же они есть.
Он собирался предаться этим мыслям еще немного, как делал это всегда, но вдруг стал серьезным.
— Господин… Началось! — сказал его личный слуга, который был рядом с ним по левую руку.
Над ареной зажегся сигил власти Хроники и Алакадур поспешил к своему месту, где должен был объявить о начале.
Несмотря на весь свой статус, он торопился — регламент строго прописывал, как должен действовать Верховный Бог-управитель на таком мероприятии. А как известно, Хроника ошибок не прощает.
Именно по этой причине ему плевать было, что он любил не спешить и на него сейчас все смотрели. Пусть смотрят… Хроника ведь тоже смотрит или будет смотреть.
Заняв свое место, он начал распространять силу и мощь, чтобы каждый узрел его присутствие и обратил внимание, а затем воздействовал на свои связки, чтобы его было слышно на всю арену
— Я горд сегодня стоять на этом месте! — начал он именно с этих слов. — И, несмотря на то, что стою перед простыми людьми, гордость не покидает мое естество. Ведь стою я здесь не по вашему зову. Меня пригласила Хроника, и она заслуживает моей благодарности. Благодарю тебя, о Великая, за оказанную честь!
Он натурально поклонился так низко, что дотронулся лбом до пола, и снова же ему было плевать на то, что подумают другие. Затем он выбросил невероятное количество энергии, которая прошла через шесть интегральных порталов над ареной и испарилась из этого пространства.
Это была его дань Хронике — плата без сожалений. Тот, кто не платит, может впасть в немилость. И будь ты хоть трижды богом — тебя будет ждать лишь один конец.
Алкадур еще раз взглянул на людей на арене и скривился. Ему предстояло сделать то, что он терпеть не мог: озарить их своим светом, своей силой. Но и это было прописано в регламенте. Для этого действия он выделил минимальное количество энергии — ровно столько, сколько было указано, ни больше, ни меньше. Плевать он хотел, если кому-то не хватит — люди должны приносить ему энергию, а не наоборот. Так он считал, и после сегодняшнего дня найдет себе подходящее место на далекой планете, где сможет отыграться на людях.
Энергия распространялась на людей и он даже не скрывал своего отвращения на лице. Грязные люди получали божественную энергию. Если бы у него была такая возможность, его вывернуло бы от омерзения.
После этого он наконец-то может начать ритуал открытия и сразу же к нему перешел.
— Своей силой, правдой и мощью, истинной Хроникой, объявляю турнир открытым!
Люди взревели от радости и эмоций. Они вели себя так, словно это и правда турнир для них. Хоть так и было сказано, но он считал, что Хроника не могла такого допустить. Здесь явно был другой скрытый смысл.
— Сейчас на эту арену выйдут трое победителей, которые однажды смогли дойти до конца. Приветствуйте же героев! — крикнул он, давая понять людям, что дальше будет.
Люди взревели еще сильнее.
Земля на арене стала разъезжаться. Вытянулся огромный постамент, на котором стояли четыре фигуры. Он уже собрался пойти и сесть на свое место, как вдруг застыл от осознания неправильности. Регламент был нарушен и он испугался. По настоящему испугался… Ведь он здесь главный, а это не только почет, но и ответственность.
В смысле — четыре? Должно же быть три. Кровавый Берсерк. Некромант Аседора и Кукловод. Воители, которые смогли дойти до конца. Три правителя, которые получили целые государства в награду за победу.
— Почему фигур четыре? — спросил он у помощника.
Однако ответа не было. Тот стоял с магическим планшетом и дрожал. Тогда он лично решил разобраться, в чем дело и отправиться на парапет, как вдруг произошло страшное. Вначале с него свалилась одна фигура, затем вторая… Третья… И осталась стоять лишь одна…
А затем этот человек скинул капюшон с головы и все смогли узреть его совсем незнакомое лицо.