Долгое время спустя он вернулся к игре, впервые за эту ночь сознавая, что смотрит на экран. Повернувшись спиной к окрестностям, он узнал тот самый зеленый дворик, который видел несколько часов назад. Все в нем осталось прежним — тот же фонтан, та же трава, те же белые дорожки. Хорошо бы найти лестницу и спуститься туда. Раньше он не заметил там огромного старого дерева толщиной с башню, вросшего в одну из стен замка. Узловатые корни вились между камнями кладки, разделяя их и в то же время скрепляя намертво, листья ковром устилали траву.
Фигурка Артиста все так же в полной неподвижности сидела на мраморной скамье — положив руки на колени, он мирно следил за игрой света в чаше фонтана.
— Эй! — откашлявшись, крикнул ему Эдвард. — Как мне спуститься вниз?
Артист устремил на него непроницаемый взгляд и ответил:
— Никак.
10
И тут он… ой, не могу… выходит из дома в плавочках! — Дэн, босс Эдварда, хихикал как заведенный. — Кроме шуток! То есть у Энди, конечно, есть бассейн, но прием-то был не купальный. Все, значит, стоят вокруг в серо-коричневых тонах… ой, умру… и в ботинках, которые целый день выбирали, это ж Энди, все хотят впечатление произвести, и я в том числе… а он выходит на веранду, все причиндалы налицо, упакованы, да и плюх в бассейн. Ну, все стоят как вкопанные — вот, мол, дает мужик — и глядят, как в том месте пузырьки поднимаются. А потом… тут самая соль… эти самые «спидо» всплывают наверх! Они с него свалились! Короче, ярко-красные «спидо» плавают в бассейне, а у нас такой видок, точно они с неба упали!
Досказав наконец, Дэн испустил долгий блаженный вздох.
— Я велел Аманде поменять ему пароль на «плавки», — добавил он в виде эпилога. — Теперь каждое утро, подключаясь к системе, он должен это напечатать, чтобы войти.
— Угу.
Настала пауза. Дэн, видимо, ждал более бурной реакции на свой рассказ, но Эдвард был как-то не в тонусе. Неужели после компьютерных игр тоже бывает похмелье? Он слушал босса в задумчивом молчании, лежа на кровати и глядя в белый потолок. Был полдень.
— Я чего звоню-то, Эд… я послал тебе сообщение по е-мэйлу, но ответа не получил. Вот и решил обговорить это по телефону.
— Извини, у меня с Интернетом проблемы, — соврал Эдвард. — Несколько дней в офф-лайне. — Он давно не проверял почту и воображал, как она растет на манер сугроба в своем виртуальном ящике, но беспокойства по этому поводу не испытывал.
— Ну? Надо было мне раньше позвонить. Ты вообще-то в порядке?
Эдвард прокашлялся, зажав трубку. Голос на том конце шел к нему из другой эры, шел по проволоке через пустоту, отделяющую его спальню от прежней жизни, которая стала невыразимо далекой и не особенно влияла на измерение, в котором он жил теперь. Он попытался представить себе лицо Дэна — широкое, квадратное, с наметившимися брылами. Через десять лет тот будет смахивать на бульдога.
— Я тебя разбудил?
— Нет-нет. Ничего такого. — Эдвард справился с кашлем. — Так о чем речь?
— Ребята из лондонского филиала пытались связаться с тобой насчет квартиры и прочего, а ты не отвечаешь. Тебе ведь меньше недели осталось, да? Они просто хотят знать, нужна ли тебе помощь, чтобы устроиться.
— А, да. Скажи, что я благодарю их и свяжусь с ними сам. Дай только мне их координаты, ладно?
Дэн продиктовал длинный трансатлантический телефонный номер. Эдвард притворился, что записывает. Этот номер у него, кажется, и так где-то был. С закрытыми глазами он проделал все дальнейшие, неизбежные фазы разговора: укладка, паспорта, авиабилеты, аэропорты, таможня и в конце концов сладостный финал, когда можно повесить трубку.
Было слишком жарко, чтобы засыпать снова, и он просто валялся, откинув простыню ниже колен. Угол нижней простыни в изголовье выбился из-под матраса. Ветерок из полуоткрытого окна холодил потный лоб. Под окном голоса, мужской и женский, спорили на предмет чего-то, что кому-то следовало знать, и когда она узнала, и кто ей сказал, и все это казалось очень, очень далеким. Голоса поднимались к нему, легкие и мерцающие, то обретая, то утрачивая смысл.
Он сознавал, что уходит от реальности. Кодекс уводил его от нее. Но часть его сознания никогда еще не была такой целеустремленной. Итог прошлой ночи остался при нем, что удивляло: под утро Эдвард счел его чем-то вроде пьяного озарения, которое проходит на другой день, однако все сохранилось. Он принял решение — пока довольно и этого. Эдвард повернулся на бок и опять заснул.
В два часа Зеф и Кэролайн позвонили ему снизу по домофону. Пока они поднимались, он впопыхах натянул шорты хаки, белую майку, умылся и расчесал пальцами волосы.