Кодекс Суперзлодея
Пролог
— Ты не очень-то спешил домой, пацан! — пожаловался гангстер в кожаном пиджаке, целясь мне в лоб из маленького, правда, только в его руке, пистолета с глушителем.
Его можно понять. Я должен был вернуться в воскресенье вечером, а пришёл в понедельник утром. Но выпускной в императорской школе-интернате бывает только раз в жизни.
— А вы обо мне беспокоились? — не задумываясь ответил я, быстро осматривая свою, уже десять лет, как только свою, квартиру.
— Да, то есть нет, то есть… да что с тобой не так? — возмутился командир тройки итальянских, судя по акценту, киллеров, промокая себе лоб клетчатым носовым платком.
— На этот счёт есть множество версий, — окидываю взглядом его двух шестёрок, даже не удосужившихся встать из-за стола со стоящей по центру пустой раритетной бутылкой.
Из глубины души пришло чувство удовлетворения пополам с незавершённостью. Как будто внутри меня спит чужая личность, ненадолго просыпаясь только в моменты опасности. И ладно бы она помогала выжить! Но нет. Она только подсказывает разные смешные фразы и шутки. Если бы не мой семейный анамнез, давно обратился бы к психологу.
— И что... впрочем, неважно. Скоро ты встретишься с матерью. Прощай…
— А ты ничего не забыл? — склоняю голову к плечу и укоризненно смотрю ему в слегка мутные глаза, игнорируя ствол с почти нажатым спусковым крючком.
Когда у тебя внутри сидит абсолютно спокойный, прямо-таки до состояния абсолютного пофигизма, наблюдатель, поневоле начинаешь легче реагировать на разные жизненные неурядицы.
— Я? Да вроде нет! — гангстер чуть пошатнулся и упёрся рукой в стену однокомнатной квартирки, где с трудом помещались трое громил. И то только потому, что двое сидели. Но что поделать, даже эта квартира-студия на окраине Нью-Токио стоила как восьмикомнатная квартира в центре Москвы.
— Ты забыл передать привет от того, кто тебя послал! Неужели за десять лет, что я провёл на императорских харчах, у вас всё так изменилось?
— Не… — киллер немного смущённо почесал глушителем висок. — Босс ничего не передавал.
— Разве он обязан всё тебе разжёвывать? Это же элементарная вежливость!
— Точно, — поддержал меня один из сидящих за столом. Он выделялся меньшим, чем главарь и второй громила ростом, зато обладал вырвавшимся на волю из расстёгнутого, немного потёртого серого пиджака, животом, намекающим на спокойную жизнь и отсутствие мафиозных войн в городе в течение последних десяти лет. — Так принято, — извиняясь, пожал он плечами, когда на него через стол уставился их третий боец. Тот, единственный из них, снял пиджак, повесив на спинку стула, и щеголял в белой рубашке с пропотевшими под наплечными кобурами подмышками. Снятый галстук валялся на столе рядом с бутылкой.
Они даже не знают, что ставить пустую бутылку на стол, плохая примета!
— Ладно, — главарь принял решение и снова наставил на меня пушку. — Тебе передаёт привет Злой Тони!
— Ха-ха-ха…
— Ты чего смеёшься? — спросил он обиженно, на то, что я несерьёзно отношусь у его ликвидаторской миссии.
— Хе, — я утёр выступившие от смеха слёзы, — да так. Я шутку придумал.
Точнее не я, а мой Тёмный попутчик… почему у меня возникло чувство, что, когда я так о нём подумал, он развеселился?
— Какую? — с детской непосредственностью спросил толстяк. Благодаря лужёному желудку, он сидел за столом уверено, не то что Молчун. Тот так сконцентрировался на стакане в своей руке, что просто выпал из разговора.
— Вы не поймёте…
— Чего это? — обиделся толстяк, — я люблю хорошие шутки. А уж предсмертные, тем более!
— Ну хорошо, слушайте. Я десять лет пытался выяснить, кто подставил маму, но было слишком много кандидатов. И вот вы не только назвали его имя, но и очень любезно выпили перед этим оставленную специально для вас бутылку с очень дорогим, можно даже сказать, раритетным ядом.
Даю им пять секунд на осмысление. Больше нельзя, иначе включится критическое мышление.
— А чего это вы все так побледнели? Не смешно, когда оказываешься по другую сторону заказа? Да не переживайте так. У меня есть противоядие, — показываю пальцем на книжную полку, на которой одиноко стоит маленький алхимический флакончик. — Но есть нюанс, — поднимаю палец вверх, — его хватит только на одного.
Вот от кого-кого, а от Молчуна, кому была явно хуже всех, я такого не ждал. Он одним движением выхватил два револьвера и наставил их на своих подельников. Так и умер на стуле с оружием в каждой руке, от дырки во лбу.