Я бы всё это отдал и за парочку осколков гамма доступа. Этого хватит прокачать телекинез Алиски. Но раз предлагают больше, почему бы и не взять? Но для приличия нужно поторговаться.
— Накинь-ка камушков ещё, — сказал я задумчиво.
— А тебе палец в рот не клади, да? Я ж тебе по-братски цену хорошую предложил, — вдруг помрачнел он, и даже ухмылка пропала с его лица.
Мне стало реально стрёмно. В воздухе повисло напряжение. Люди Тролля насторожились.
— Ну ладно, Кодекс, ты мне нравишься… Нашему брату сейчас несладко, так что нужно ладить друг с другом, верно?
— Верно.
— Могу накинуть два десятка эпсилок, но больше не проси, Кодекс, — сказал он с прежней ухмылкой, но прозвище моё выделил особой интонацией.
— Добро. А что ты там про сладость говорил, Тролль?
— Да пропал у нас один отряд в соседнем пазле… И поговаривают, у других хантеров вырезали всех ещё и метку какую-то на выпотрошенной тачке оставили. Будто подпись… Букву «К» написали, — он с подозрением уставился на меня. — Не ты ли этот мститель?
Я спокойно выдержал его взгляд, хоть сердце готово было выскочить из груди. Мне даже удалось натянуть улыбку на лицо.
Неожиданно Тролль заржал, и его братва подхватила смех лидера. Я тоже присоединился к веселью, слегка расслабившись. Ну и шуточки у него…
— Слыхал я про это. Говорят, его Кошмаром кличут, — сказал я, напустив пафоса на неизвестную личность.
— Ладно, Кодекс, смотрю парень ты нормальный. Забирай мясо, камни и осколки. А будут ещё хумы — заглядывай к нам в лагерь. Теперь знаешь меня, знаешь, что не обижу. Мы в триста двадцать первом пазле сейчас осели. Там из крупного только город — Западный Дольск. В центре наш лагерь — Мёртвые Шакалы, — пояснил Тролль и снова протянул мне руку.
На этот раз я её пожал и кивнул, в знак согласия.
Дальше мы быстро обменялись товаром. Я вмиг обогатился на несколько дорогих осколков, хоть и обеднел на хумы, которые неплохо ценятся. Оказывается, охотиться на охотников очень прибыльное дело. А ещё прибавилось пять голодных и перепуганных ртов.
Людей вывели из грузовика, связанных по рукам и ногам друг с другом. Все они были перепуганы ещё сильнее, чем двое встреченные нами. Ещё бы… С ними вряд ли церемонились. В лучшем случае связали и кинули в грузовик. А в худшем… Били, насиловали и всячески унижали физически и морально. Знаю я таких уродов, любят повышать свою самооценку за счёт слабых.
Когда Шакалы уехали, я ещё некоторое время выжидал. Затем развязал людей, о чём сразу же пожалел.
Один мужик попытался сбежать. Нет, не то чтобы я собирался держать их насильно, но ведь он же сдохнет в этот же день или снова попадёт в руки рейдерам. Нужно было сначала пояснить им ситуацию, а дальше пусть сами решают.
Но выручил навык Алиски. Она слегка скорректировала движение его ступни и он споткнулся о собственную ногу, ещё больше расквасив своё лицо об асфальт.
— Ты сначала послушай, для чего я вас выкупил, а потом убегай, понял, да?
— Ладно-ладно! Только не убивайте! — писклявым голосом пролепетал мужичок.
На вид ему было лет тридцать-тридцать пять. Худощавое вытянутое лицо, маленькие бегающие глазки и козлиная бородка.
Ах да, ещё все пленники были лишь в нижнем белье, испачканном кровью, а у кого-то ещё и нехорошо пахнущее.
— Алис, убери машину с дороги. А вы, пойдёмте все за мной!
Я завёл семерых потеряшек во двор, который мы недавно зачистили от тварей. Псинка на всякий случай ещё раз всё проверила на наличие угрозы. Люди со страхом наблюдали за мной и внимательно слушали.
— Объясняю ещё раз, времени мало, поэтому скажу вкратце, — начал я, пока у них не прошёл эффект страха, и все сосредоточены на мне.
— Мы все попали в другой мир. Вернуться на землю нельзя. Здесь очень опасно. Вы все, скорее всего, иммунные. Те, кто не иммунный — превратились в мерзких тварей, жрущих всех подряд и даже друг друга. На первых этапах они неопасны. То есть для вас опасны, но когда найдёте фиолетовые осколки и продержите их на коже пару часов — в вас раскроется особый дар, вроде такого, — я создал между руками шар и с силой бросил его вниз.
Тротуарная плитка, которой был выложен весь двор, треснула на несколько частей, вызвав у людей лёгкий шок. До этого у них на лицах читалось неверие. На меня смотрели как на безумца, наскоро придумавшего самое нелепое объяснение происходящему. Но после фокуса, все прониклись и ещё больше сосредоточились на моих словах.
— Кроме тварей, по которым сразу всё ясно, есть уроды и похуже. Моральные уроды, которые убили в себе всё человечное. Они ловят таких, как вы, а потом пускают на органы, грубо говоря.