— А это, никак, Кирилл?
— Он самый, — улыбнулся Вадим.
— Ну здравствуй, племянник!
Только и успел что обнять, как вихрем налетела Машаня и оттащила Кирилла в сторону сыновей.
— Знакомьтесь! — звенело над перроном – Это Кирька, а это Петька, Сашка и Николка!
Парни, снисходительно поглядывая на бестию с косичками, которую они с малолетства привыкли считать сестрёнкой, степенно здоровались с двоюродным братом.
— Как на Машу похожа, — сказал Николай, становясь рядом с Михаилом.
Тот лишь коротко кивнул, не сводя любящего взгляда с вертящейся возле парней дочки.
К машинам шли двумя группами. Впереди четверо парней с вещами в руках и крутящаяся подле них Машаня. Среди них разговор шёл молодой, задорный, но скорее пустяшный. Старшее поколение отставало шагов на десять. Говорили здесь негромко, о вещах серьёзных.
— Что там японцы? — спросил Ежов у Берсенева.
— Готовятся, — ответил адмирал.
— А мы что?
— Так и мы готовимся, — усмехнулся Берсенев, — второй авианосец заложили!
Николай кивнул. В Берсеневе он не сомневался. Да и в курсе был, честно говоря. А вопросы задавал больше для разговору. Вот и теперь спросил о том, что ему было уже известно:
— Слышал, Президент тебе полномочий добавил? Ты у нас теперь вроде как адмирал-губернатор?
— Только вчера всё случилось, а вы уже прозвище придумали? — от души рассмеялся Берсенев.
— Случилось вчера. А указ о твоём назначении помимо командующего флотом ещё и на пост Полномочного представителя Президента в Дальневосточной республике был заготовлен давно.
— И не без твоего участия? — посмотрел на маршала адмирал.
— Не без этого, — не стал скромничать Ежов. — Но больше Шеф постарался. Ну так ему по штату положено.
Берсенев кивнул. О влиянии Жехорского на Президента ходили легенды. Теперь он (Жехорский) в беседе участия не принимал. Отстал, к разговору, казалось, не прислушивался, весь ушёл в себя.
— Не любит Шеф в Питер приезжать, — вздохнул Николай. — Говорит, что всё ему здесь о Маше напоминает.
— Что, с тех пор так ни с кем и не сошёлся? — полюбопытствовал Берсенев.
— Хреново ты его знаешь, — хмыкнул Николай. — Разве что год без бабы продержался. — И тут же поправился: – Но всё только здоровья для, каждый раз короткий роман, и в дом ни ногой!
— Ты и про это знаешь? — хитро прищурился Берсенев.
— Исключительно от него, — поторопился сказать Ежов. Кинул взгляд на хитрую физиономию шурина и решил слегка оскорбиться. — Ты что, думаешь, я другу в постель заглядываю?
— Что ты, что ты, — поспешил соскочить со скользкой темы Вадим.
— А вы, братцы, никак мои косточки перемываете? — раздалось за их спинами.
Жехорский нагнал друзей и втиснулся между ними.
— Как ты мог такое про нас подумать? — деланно возмутился Ёрш.
— Потому что знаю вас, чертей, как облупленных, да и не оглох ещё, — усмехнулся Михаил. — Да вы не тушуйтесь, — последнее относилось исключительно к Берсеневу, который и вправду испытал некоторую неловкость, — вам в этом вопросе дозволено многое, если не сказать всё! А Питер я не разлюбил, просто бывать здесь для сердца тревожно…
После этих слов меж них троих в речах наступила пауза. Теперь они просто шли рядышком, улыбались отдельным долетавшим до ушей фразам щебечущей впереди молодёжи, пока таким порядком не дотопали до ожидавших их авто.
Разговор продолжился в машине. Молодёжь (все пятеро) набились в первое авто. Ежов, Жехорский и Берсенев устроились на заднем сидении служебного автомобиля Председателя КГБ, машина с охраной замкнула кортеж.
Ежов нажал на кнопку, и поднявшееся стекло наглухо разделило салон автомобиля.
— А Машаня уже совсем невеста, — сказал Николай. — Вот только характер тот же: всё такой же «звонок»!
— Неправда ваша, — возразил Михаил. — Дочь у меня повзрослела не только внешне, она стала намного серьёзнее. А сегодня, это так, детство вспомнила!
— Как она окончила школу? — спросил Николай. — Медаль всё-таки профукала?
— Профукала, — рассмеялся Михаил, — на это у неё серьёзности не хватило. Но аттестат всё равно очень приличный!