— Хорошо, — сказал он, недовольно морщась, — предположим, что я согласен. Когда вы сможете ознакомить меня с деталями вашего плана?
— Послезавтра, — гость едва заметно кивнул, не скрывая облегчения. Он многим рисковал, учитывая осторожность сановника. Если бы тот сегодня отказался, то неизвестно, чем еще закончился бы для разработчиков завтрашний день. На карту было поставлено не только его будущее, но и настоящее, которое его пока что весьма устраивало.
— И последнее, — предостерег хозяин кабинета, — должен вас предупредить: чем меньше людей будет знать о вашем плане, тем лучше. Для вас же.
— Учту, — угрюмо кивнул гость. «Он все-таки перекладывает всю ответственность на меня», — подумал он, но уже не стал ничего переспрашивать. Сегодня состоялся самый важный разговор в его жизни. Он получил согласие на осуществление своего плана. Теперь его уже невозможно остановить. Он посмотрел на часы. Отныне время работало на него. — Он перевел взгляд на сановника, сидевшего в своем кресле.
«Если все пойдет нормально, — вдруг подумал гость, — мы отправим тебя выращивать клубнику на даче. Хотя у тебя, стервеца, денег достаточно, чтобы сажать ее где-нибудь в Испании. В любом случае мы постараемся убрать тебя отсюда».
Сдержанно кивнув на прощание и не протягивая руки, он пошел к выходу. Это была его маленькая месть. Когда он вошел в кабинет, его хозяин тоже не стал здороваться с ним за руку. Теперь они квиты.
Эпизод четвертый
Его привезли в управление милиции. Демидов не стал оспаривать решения старшего помощника прокуратуры, но в душе он был не согласен с таким поспешным арестом подозреваемого. И хотя все выглядело слишком неправдоподобно и фантастично, тем не менее начальник уголовного розыска знал, как иногда на грани фантастики выглядит действительная версия случившегося и как хочется поверить в ту формулу, которую сам придумываешь.
Резо Гочиашвили привезли в милицию, начали оформлять протокол задержания. Демидов прошел в свой кабинет, куда вошел и Кимелев.
— Вы думаете, он виновен? — спросил подполковник. Он не любил фамильярностей и с Кимелевым всегда говорил на «вы», хотя был старше по возрасту.
— Уверен, — кивнул Кимелев, — все сам подстроил. Я даже думаю, что он проговорился. Сказал нам правду насчет женщины. Она действительно была его любовницей, а погибший — компаньоном. Наверное, они были влюблены в одну и ту же женщину. Из-за этого вчера и ругались. А сегодня утром застал их вместе и в порыве ревности убил, а потом выбросил женщину. Такая версия более правдоподобна, чем появление неизвестных убийц в таком количестве, да еще растворившихся в воздухе.
— Почему тогда он не застрелил их обоих?
— Не успел. А может, все происходило несколько в ином порядке. Решил избавиться от надоевшей подруги, а свалить все на своего напарника. Сначала выбросил женщину, а потом пристрелил напарника. Кстати, соседи выстрелов тоже не слышали.
— А если убийцы действительно были? Напарника добивали профессиональным выстрелом в голову.
— Нам лучше проверить, где этот Гочиашвили работал раньше. Он говорит, что кончал МГИМО. Раз он работал за рубежом, мог пройти специальную подготовку. Нужно все проверить.
— Завтра пошлем запрос, — согласился Демидов, — но вообще-то все выглядит очень фантастично.
— Поэтому я и привез его сюда. Посидит, подумает. А если он прав, ему даже на пользу пойдет. Здесь его убийцы три дня не найдут, а мы за это время сумеем выяснить, что за убийцы у него побывали и почему они так хотели убрать именно директора туристической фирмы.
— Он президент фирмы, — напомнил Демидов.
— Какая разница, — раздраженно закончил Кимелев, — пусть назовется хоть губернатором или герцогом. От этого ничего не меняется. Сейчас время такое. Все президенты или генеральные советники. Придумали себе звания. В общем, заканчивайте оформление и отправляйте его вниз. И объясните, что мы его пока только задержали на три дня.
— Объясню, — кивнул Демидов, — хотя ему это вряд ли понравится. Он будет жаловаться.
— Ну и пусть жалуется, — разозлился Кимелев, — я прокурору все доложу, думаю, он меня поддержит. Два трупа из его дома сегодня вынесли, а я должен был оставить его там одного. Может, он наш единственный свидетель. Пусть посидит, для всех полезнее. Завтра кто-нибудь из наших следователей приедет, примет уголовное дело. Вот вы с ним и работайте.
Кимелев вышел из кабинета. Демидов подумал немного, поднял трубку внутреннего телефона.