А дома у него было, довольно, неплохо, подметила я. Если не считать перебор с минимализмом, я бы даже сказала мило и это меня удивило. Цвета в квартире были подобраны в таком стиле, что расслабляли и успокаивали. Не знаю, чего я ожидала увидеть на самом деле. Может, черные стены, черепа.
Это же Влад как-никак.
Но, видимо, я его совсем не знала.
Я смотрела по сторонам, оглядывала комнату вокруг, будто пытаясь понять, что из себя представляет хозяин этой квартиры. Цвета хоть и действовали на меня успокаивающе, а вот само пространство казалось безжизненным и не поддавалось моему анализу.
Столько противоречий таил в себе его жилец.
Когда Влад неожиданно навалился на меня, дыша мне в лицо сильным запахом алкоголя, это вызвало у меня сильное отвращение. Я не сразу идентифицировала свои чувства, не сразу поняла, что мной овладел, вдобавок, жуткий страх. Только чуть погодя поняла, что он вернул меня на много лет назад, в тот злосчастный день. И эти воспоминания заставили меня почувствовать свою детскую беспомощность, от чего я впала в панику, чуть ли не в конвульсиях забилась.
Помню, мне было где-то лет пять или шесть. Жил у нас по соседству дядя Паша. Добрый такой мужичок, даже очень, я бы сказала. Он всегда с поводом и без угощал нас, детишек со двора, сладостями. А еще любил травить анекдоты и рассказывать интересные случаи из своей жизни. И так он это увлекательно делал, что мы всегда с особым вниманием вслушивались в его речь на его «сольнике» возле подъезда.
«Детей у него своих нет, вот он с вами и возиться», — говорила моя мама.
Но потом у него умерла жена, тетя Зина, после чего дядя Паша сильно переменился. Стал нелюдим, замкнулся в себе, его редко можно было увидеть во дворе, а если мы его и видели, то он все чаще еле стоял на ногах, скорее болтался, как осина на ветру, и смеялся как-то зловеще, что мы всей детворой начали его побаиваться и сторониться.
И вот однажды, когда я выходила из своего подъезда, он схватил меня и поволок обратно.
Сейчас я уже мало что помню.
Будто мозг пытается вытеснить эти события, чтобы уберечь меня от каких-то страшных воспоминаний. Помню лишь свой жуткий страх, помню свои надрывающие крики, а еще помню, что никто не пришел мне на помощь.
Прокручивая этот эпизод в своей голове по многу раз позже, я всегда задавалась вопросом, почему же никто не вышел на мой крик, ведь в нашем доме всегда все готовы были прийти на помощь друг другу в случае чего. После, уже в более зрелом возрасте, подруга предположила о том, что может я все же не кричала, а мне лишь так казалось. То есть от шока, я могла не издать и звука. Кричало мое нутро. Знаете, как бывает во сне, ты вроде кричишь, надрываешься, а звука нет.
Для меня остается это загадкой.
Я не совсем своим детским сознанием понимала, что он пытался сделать, помню лишь, что мне было больно от его прикосновений, от чего я сопротивлялась и билась как могла в силу своего возраста. После на моих руках и на некоторых участках тела остались даже синяки. А еще помню этот зловонный запах, который исходил от дяди Паши.
Он мне, прям, врезался в голову на долгие годы.
Этот зловонный запах от алкоголя. Теперь-то я точно знаю.
Может, поэтому я не пью спиртное? Да, и пьяных не особо переношу…
А отпустил он меня сам. Просто. Будто в какой-то момент к нему вернулся здравый смысл и остановил его.
О том, что случилось, я никому не рассказала, а синяки тщательно скрывала от мамы. Хотя один из них она успела приметить, но я оправдалась тем, что мы с девчонками играли и неудачно упали, это спасло.
Не знаю, почему я пыталась скрыть тот факт, что это было рук дяди Паши. Может, жалела его по старой дружбе, и поэтому где-то в глубине души переживала за него.
После я его не видела, да и не хотела видеть. Жуть как боялась выходить из дома и ходила только в сопровождении подруг, хотя никому из них тоже ничего не рассказывала.
Прошло немного времени, когда мы узнали, что дядя Паша умер. Взрослые между собой говорили, что его в какой-то пьяной потасовки пырнули ножом. На этом все и закончилось.
После Влада домой я возвращалась в полном смятении. Меня будто снова заставили пройти через те же переживания маленького ребенка, который пытался справиться со всем сам, к которому никто не пришел на помощь и не защитил. И после случившегося приходилось справляться тоже самой, потому что стало вдруг непонятно, кому стоит доверять, а кому нет.
И действительно, а кому верить, когда даже, казалось бы, еще близкие люди вчера, сегодня могли нанести тебе вред и погрузить тебя в пучину страданий?