– Мило смотришься! – она сидела на стуле, поджав под себя ноги и с большим аппетитом уплетала булочку с корицей. Её белокурые локоны были распущены, а чёрное платье сменилось на белый кашемировый свитер с высоким горлышком и светлые джинсы-клёш. И она была по-прежнему босая. Это было чертовски мило.
– Ты… – я словно потерял дар речи – Ты не злишься, что я… купил эти булочки?
– А почему я должна злиться? – она искренне удивилась. Я стушевался и не нашёл ничего лучше, чем сказать то, что я купил их так мало. Её смех прекрасным образом разрядил обстановку, и я тоже позволил себе улыбнуться.
Лиля щедро налила мне пуэра в пузатую чашку и отдала мне булочку с маком. Я соврал, что не голодный, хотя сегодня я пил только голый кофе на работе.
– А какой это тип пуэра: Шен или Шу?
– Честно признаюсь, ты застал меня врасплох этим вопросом. – засмущалась Лиля. – Я не знаю, мне друзья его привезли из поездки в Китай. А какое у них различие?
И тут я решил сумничать, деловито рассказывая про условия выращивания чая, его цвет, про технологию производства и вкус. Я отпил немного, чтобы продегустировать и определить тип.
– Надо же, я удивлена! Я думала, что ты разбираешься только в сортах кофе. Сколько же в человеке разных граней… – казалось, Лиля действительно была восхищена. Или мне так хотелось думать… «Она же актриса.» Но я вовсе не гордился собой, я хотел завести непринуждённую беседу, чтобы молча не таращиться на неё. «Интересно, а она с макияжем или без?» Я хотел отвлечь себя, в первую очередь. – Честно говоря, я бы не отказалась от чашечки кофе… А ты?
– Я с удовольствием сварю тебе кофе, если хочешь. – не задумываясь, сказал я и с улыбкой добавил: – Но сам не буду, иначе у меня будет кофейное опьянение.
– Ой, мне не удобно… Ты и так весь день на ногах! Давай я сама…
– Пустяки! Да и работа в кофейне и варка кофе в турке в домашней обстановке – разные вещи! Это что-то сродни медитации, я действительно получаю от этого удовольствие.
Я не соврал Лиле – я на самом деле любил варить кофе дома или в гостях. За спиной нет голодных и оголтелых посетителей, ничего не шипит и не пыхтит под рукой, время не торопит и можно просто расслабиться и растворится в этом чудесном моменте. И я был вовсе не против, если бы Лиля составила мне компанию.
– Декаф[2] подойдёт? Отлично, иначе я не усну.
Когда я стоял к ней спиной, полностью вовлечённый в столь сакральный процесс, как варка кофе, я завидовал сам себе: «Только недавно я мечтал о ней, а теперь я стою и варю кофе на её кухне. Чёрт подери, я счастливчик!» В ту минуту ничто и никто не могло омрачить этот момент. Я чувствовал, как она внимательно следит за каждым моим движеньем, как любопытная кошка и это мне льстило.
– Я пока нарежу сыр, обожаю пить кофе с сыром бри или камамбер…
– Я помогу!
– А кофе не убежит?
– Не беспокойся, я профессионал.
Я никогда не пил кофе с сыром, но мне захотелось попробовать. «Тоже мне, эстет!» Но чего не сделаешь ради Лили.
– Хочешь пойти покурить, когда закончишь с кофе?
– В парадную?
– Боже упаси, иначе у моей пожилой соседки случится приступ астмы! На лоджию.
– Тогда захвати мою куртку. Там холодно. И она всё равно безжалостна прокурена.
– А ты?
– За меня не переживай. У меня есть толстовка.