В 1943 г. кроме немцев на заводе впервые встречаются турок, каракалпак, молдаванин, китайцы, таким образом, национальный состав служащих завода №4 значительно расширяется.
Снова попадаются личные дела граждан Эстонии. В первом случае это, как и ранее, перебежчик — молодой парень, в 1939 г. пожелавший учиться в Советском Союзе, но вместо этого окончивший трёхлетнюю «школу жизни» в Вятлаге. Во втором случае это женщина, оказавшаяся в заключении в августе 1941 года. Зимой 1943 г. она обморозила ноги на лесобирже. Её история — одна из многих — отражает очень плохое материальное обеспечение рабочих завода. Очень часто в качестве причины невыхода на работу указывалось отсутствие какой бы то ни было обуви. Есть случаи, когда за детей, работающих на заводе, просят их родители: «…Прошу, переведите мою дочь с сельхозработ на работу в контору, так как у неё отсутствует обувь, или выдайте обувь за наличный расчёт».
Надо отметить, что все служащие завода находились в одинаковом положении. Что это значит? Понести наказание — предупреждение, выговор, уголовное наказание — могли как бывшие заключённые, так и те, у кого ранее не было проблем с законом, как члены ВКП (б), так и беспартийные. Например, если не было справки от врача, заранее написанного заявления, никакая веская причина не могла объяснить невыход на работу и избавить от наказания. Любые опоздания были чреваты последствиями. В документах 1943 г. встречается случай, когда табельщица передала рапорт об опоздании рабочей на 0,4 минуты! Но и поощрения, награды также мог заслужить каждый, вне зависимости от прошлого. Например, бывший заключённый, работая на заводе, имел выговор «за взятие отработанного сукна», но в дальнейшем был отличником соцсоревнования и награждался денежными премиями.
Из книги приказов за 1943 год
Просматривая книгу приказов, заметила: в этом году много служебных командировок у руководства и инженерно-технических работников. Директор часто посещал районный центр — село Лойно, посёлок Рудники (так назывался в то время Рудничный). Инженерно-технические работники командировались в Омут- нинск, Киров, Москву, Свердловск, Краснокамск и Алма-Ату.
18 февраля 1943 г. выходит приказ «О мерах по трудоустройству инвалидов Отечественной войны». Инвалидам войны 3-й группы предоставляли работу с учётом соответствующего заключения врачебно-трудовой комиссии и не привлекали к сверхурочным работам.
Часть приказов касается трудовой дисциплины. Самый серьёзный из них — приказ от 6 марта 1943 года о наказании за самовольный уход: «Самовольный уход рабочих и служащих с предприятия рассматривается как дезертирство. Дела о лицах, виновных в самовольном уходе с предприятия, немедленно передавать на рассмотрение военного трибунала».
Много приказов направлено на устранение недостатков в работе. Кто-то обходится предупреждением, кто-то — строгим выговором, а кто-то — тем и другим. Предупреждение получают работники на упаковке, «так как снова встречаются случаи, когда вместо трёх слоёв упаковочной бумаги используют два». Выговор дают за утерю пропуска, за несвоевременное предоставление отчётов, а бойцов охраны наказывают за пререкание с начальством. Строгий выговор с предупреждением заслужила мотористка у насоса на плотине: «в результате самовольного ухода с рабочего места, она допустила выход мотора из строя. У мотора сгорела обмотка, мотор испорчен, а посёлок остался без удобной подачи питьевой воды». Восстанавливать мотор ей пришлось за свой счёт.
Приказ о проверке готовности общежития касается расселения присланных из Казахстана немцев в здании двухэтажной школы. Строки из приказа: «…предоставить список лиц, не имеющих постельных принадлежностей; запретить хранение дров в помещениях общежития, освободив для этой цели при здании школы сарай; в одной из комнат организовать Красный уголок».