Много Мишка наговорил, подробно объяснил, где видел этих писателей, либерастов-толерастов, на каком органе крутил их обвинения. Ну, и так далее… Рёв Безрукова, видимо, впечатлил писателей. Или они его испугались. Типа, придурок, пырнёт и нас копьём, да и вредно для здоровья спорить с вооружённым придурком. Так или не так подумали Виктор с Мальвиной, но заткнулись с обвинениями. Отстали.
А распалённый Мишка предложил им своё видение совместного будущего в этом мире. Чтобы, значит, не погибнуть, как куры под ножом мясника, надо собрать оружие павших той и другой стороны. Вооружиться самим. Выбрать одежду и обувь – про запас, когда нынешние прикиды износятся.
Попутно искать местные деньги. Чтобы было на какие шиши жить первое время, когда они, Мишка, Виктор и Мальвина, дойдут до жилого места. То есть затрофеить всё, включая продукты, чашки, ложки, фляги, котелки - в чём жрачку готовить.
Ой, что тут началось! Безруков даже с некоторым удовольствием, как начинающий мазохист, выслушал гневные речи сопопаданцев. И поёрничал:
- Ага! Я, значит, жлоб, обуреваемый желанием ограбить трупы. Мародёр. Падальщик. И не только. Ещё я - бесчестный, бессовестный и безжалостный мудак. Тупой и упрямый, никому не верящий. Ну, и глупый.
Мишка знал, как на форумах положено честить людей, которые не следуют подсказкам цивилизованных, продвинутых куда-то там, толерантных и политкорректных европеоидов-пейсателей. Авторов, чьи герои, как правило, лузеры нашего времени, стремительно крутеют в фантастически наивных мирах.
Здесь и сейчас, пролив чужую кровь и пережив панику, Мишка объяснил писателям полный дебилизм попаданческой фантастики.
- Вы что, идиоты? Возьмите в голову, что если ты никто и звать тебя никак в родной стране, в родном мире, то хрен ты станешь кем-то значимым в чужой стране, в незнакомом мире! Сколько наших, русских лохов перебралось в Америку, Израиль, Германию, Австралию, Парагвай? До хренищи. И сколько из них достигли невиданных успехов? Единицы. Те, кто и в России чего-то добился. Так что врёт Интернационал - кто был никем, не станет всем. Максимум, с голоду не помрёт, если страна богатая и много объедков на свалку выбрасывает.
Он, Мишка, иллюзиями не тешился никогда. Потому что некогда было. Потому что прошёл в России двадцатого - двадцать первого веков хорошую школу выживания. Жестокую. Безжалостную. Научился беречь вещи, экономить деньги, зарабатывать их где только можно. И сейчас, попав в незнакомые условия, явно недружественные, намерен выжить. А повезёт, и преуспеть.
- Так что не выёживайтесь, писатели хреновы! Будете помогать? А? Ну и чёрт с вами, сам всё сделаю! Потом не войте, когда сдохнете с голоду. Или, как Артём, с дури…
Безруков посмотрел на труп парня, убитого ни за что ни про что. Наверное, тот был хорошим человеком. Возможно, талантливым писателем. Но сто против одного – ботаном. Так как не знал реальной жизни в России. Не умел вести себя. Совершенно. Иначе бы не выперся с дурацким вопросом в неудобное время и не погиб бы, попав под горячую руку испуганного воина-победителя. А коллеги его палец о палец не стукнули, чтобы собрата по клавиатуре от глупости отговорить, не то чтобы защитить. Зато на Мишку наехали охренеть как громко, да ещё мародёром обозвали!
- Тогда хоть парня-то похороните, уроды! – крикнул в сторону писателей Безруков.
И сплюнул в досаде: «Точно, уроды. Элементарных вещей не понимают и не принимают. Чистоплюи. Интересно, в России эти писатели каждый кошелёк с парой тонн долларов или евро, подобранный в тёмном углу, вприпрыжку относят в полицию? Ага, сто раз!»
Мишка на что угодно спорить готов, что в их романах героям запрещено собирать трофеи. Кроме мечей и магических артефактов, естественно. Деньги же им цари-короли мешками отвешивают. За геройские подвиги.
- Тьфу на вас, чистоплюи!
Безруков много ещё чего наговорил бы, вернее, наорал сопопаданцам, Виктору и Мальвине. Только зря время тратить и голос срывать не стал. Предложено чистоплюям помочь в сборах и в упокоении павших бойцов? Отказались? Ну и хрен с ними! Ему больше достанется.
Тяжкий труд Безрукова вознаградился деньгами. Карманов у погибших не оказалось, но в поясах и в поясных кошелях монеты нашлись. Каждый труп денежкой поделился. Грузный такой кисет набрался. Драгметаллы, хоть и меленькими бляшками, но вместе тянули больше чем на полкило. А потом Мишка наспех стал снимать с трупов одежду, что поприличнее. В основном с тех, кого закололи, а не зарубили. Своеобразные рубашки, просторные, с широким рукавами, почти безразмерные. Вот со штанами получилось скверно. Все они изнутри оказались обгаженными. Посмертно, так сказать.