Мальвина удивлённо распахнула глаза. Автохарактеристика майора удивила её значительно сильнее, нежели Безрукова. Похоже, женщина зауважала Виктора прямо как голливудского супермена. Сглотнув слюну – аппетит на мужика, никак, разыгрался? - она улыбнулась ему и сообщила, что работает преподавателем математики в каком-то московском институте.
Крепенькая, ладная, в бежевой блузке и черных свободных брюках, она даже после падения в ручей выглядела женственно, отнюдь не мокрой курицей. Возможно, потому что короткая стрижка не утратила свой вид. А может, просто успела простирнуть одёжки в ручье и промыть голову. На Мишку её полненькая фигура впечатления не произвела, к тому же она явно намеревалось следовать за Виктором, как Луна за Землёй. Да и пусть!
Пока Мальвина любовалась Яковенко и кокетничала перед ним же, тот молчал. Мишка воспользовался моментом, сделал невольным компаньонам второе предложение:
- Давайте подумаем, как поступать дальше. Отсюда надо уходить как можно быстрее. Боюсь, вот-вот заявится кто-нибудь, и застанет нас, как голых в бане. Судно слишком большое, уплыть мы не сможем, значит, остаётся три направления. В степь или по берегу. Я бы предпочёл туда, - он показал на юг, руководствуясь положением солнца. - И вооружиться надо. Для нас с Виктором я отложил по копью, ножу и сабле. А вам, Мальвина, нож и короткое копье. Из намародёренных, - добавка вырвалась из Мишки сама, - надо только отмыть от крови и почистить.
Виктор скривился, промолчал. Мальвина не удержалась от очередного раунда обвинений. Тоже скривилась, "лягнула", но в целом высказалась разумно, с внятными , хотя и бредовыми аргументами:
- Это единственный толк от мародерства. Оружие, да, нужно. В степи могут быть хищники. Но идти сегодня, без подготовки? Я предлагаю привести себя в порядок, ночью по звездам определиться, где мы. И ещё, поискать на судне карту побережья. Найти ближайший населённый пункт. И двинуться туда. Если встретим воинский отряд, обратиться к командиру, объяснить, кто мы и как сюда попали. Уверена, нам помогут. Мы же немалая ценность, как знающие люди…
- Помогут? Кому мы тут нужны? Разве что для тренировки палачей. - не удержался от ехидной реплики Мишка. – Вот в плен возьмут. Поколотят, будут пытать, а потом прирежут. Как деревенские, ну, эти, махновцы, резали всех подряд, в гражданскую...
- Махновцы не были бандитами, чтобы вы знали! – возмутился Яковенко. – Они бились за землю, за свободу. Прирежут, сразу… Не надо нас запугивать. Если вы не умеете с людьми говорить, то не судите по себе. Надо объяснить, кто мы и откуда, что можем помочь, дать знания. И всё будет в порядке.
Мишка вздохнул. Ему казалось очевидным, что любой человек, схваченный на поле недавнего боя, автоматически попадёт под подозрение у любого командира. И жесткого допроса такому пленнику не избежать. Доверия ему, точно, не будет. А уж если человек говорит на незнакомом языке, отказывается понимать вопросы… Никакого сомнения - это явный враг, который пытается скрыть нужные сведения. И что, с таким будут церемониться?
Отчего же майор запаса Яковенко не понимает очевидных вещей? Не прозревает страшного будущего? И Мальвина тоже не в состоянии понять, что делать ноги надо сейчас. А вот Мишке кажется, что он очень прав в своих опасениях. Просто не убедителен. Так можно повторить:
- Ну… Судите сами, тут был бой. Пехотинцы схватились с гражданскими моряками, как я понимаю, почти на равных. Заметьте, солдаты в бой пошли без отдыха. Значит, не устали. Значит, их основной лагерь, база, форт или что там, находится близко отсюда. Размышляем дальше. В форте ждут сообщения о результатах боя. Доклад о победе солдаты доставили бы сами, вместе с пленными. Времени прошло прилично. Отряд не вернулся, гонца за подкреплением не присылали, о победе и причине задержки не сообщили. Как поступит командир? Пошлёт разведку. Допустим, нас не обнаружат, в чём я сомневаюсь. Разведка вернётся в форт, сообщит, что крови пролито много, трупы убраны, оружие собрано, а пустое судно стоит на берегу. Завтра по холодку сюда придёт солидный отряд, чтобы разобраться в непонятках. Тут нам и кранты…
Яковенко ухмыльнулся, выделил интонацией:
- Вам кранты. Вам лично. Одному, - и продолжил менторским тоном. - И вы правильно боитесь, что вскроются ваши неблаговидные делишки. Вы хоть осознаёте, что лишили себя возможности контакта? Боитесь ответственности за преступление, да? И правильно боитесь. Вас схватят, узнают, что вы убили солдата. И повесят. Нам же с Мальвиной бояться нечего.
Мальвина кивнула. Безруков в отчаянии от такого непонимания всплеснул руками:
- Боже ж ты мой! Схватят-то нас всех. Предположим, они владеют русским или английским, мы сможем понять их вопросы и дать правильные ответы. Только я ведь с дуба не рухнул, чтобы признаваться в убийстве солдата! На нём что, мой автограф? – удивился Мишка. – Или вы меня собираетесь сдать им? Так солдат первым начал, когда убил Артёма. А я, по сути, защищал нас. Но зачем, вообще, попадать в плен? Разумнее слинять, дойти до ближайшего жилья, там перекантоваться первое время, усвоить местный язык, а тогда уже решать, что делать.