Никому и никогда!
Есть на свете один единственный человек, о котором надо заботиться, и этот человек – Мишка. Даже не так, не Мишка, а натуральный граф Сибирский. И графу пока бы подумать, что и как он будет делать в этой долбаной стране с пережитками царизма… э… княжизма? А, феодализма. Вот.
Неплохо бы придумать денежное занятие, поднакопить приличную сумму, купить земельный участок с видом на море…
Он постучал по стойке тоненькой золотой чешуйкой, привлекая внимание Владана. Корчмарь понимающе вздохнул, отсчитал из россыпи себе какие-то мелкие денежки и нацедил небольшую кружку пива:
- Бесплатан. Попий, грофе. У супротном хи се серце сломити.
Мишка благодарно кивнул, медленными глотками залил обиду, нанесённую москвичкой. Пиво немного примирило его с действительностью. Мысли изменили направление:
- Что я суетиться начал? Завтра посмотрю князя, и станет понятно какое будущее меня ждёт. Секир башка или мешок золота. Тогда и планы строить буду. А пока надо с одеждой определиться. С лошадьми тоже. Интересно, на них Данила лапу наложит? Военным принадлежали, может и отобрать. Кстати, они в конюшне же?
Владан подтвердил – верно, ухожены, покормлены. Сеном, не зерном. Но если граф желает, то…
- Сколько?
Оказалось, зерном кормить - достаточно дорого. Огорчившись, Безруков додумался спросить корчмаря, а сколько стоит арендовать дом? И хватит ли денег, что в кошеле звякают? Для точности попросил пересчитать, опорожнил кошель на стол. Последним, глухо звякнув, выпало ожерелье индейца. Снятое с самого крупного из разведчиком, которые от души побили майора Яковенка и надругались над Мальвиной. Владан на ожерелье подивился, хмыкнул: «птица со висок лёт».
- Не понял? – попытался уточнить Мишка.
- Не покажувай, - корчмарь сунул золотое украшение в кошель, обозначил пальцем петлю вокруг шеи, и участливо посоветовал. – Дай на ковач. Затим изрезати.
А в остальном Владан показал себя хорошим аудитором, или как назывались в средние века пересчётчики монет? Короче, рассортировал золото, серебро и медь по разным мискам и пятнадцать раз разжал кулак:
- Сто двадцать пять золотых? – уточнил Мишка.
Понять ответ корчмаря он не смог, но решил соотнести свое относительное богатство с ценой аренды. Владан возвёл глаза к потолку, пошептал, сгибая и разгибая пальцы, и выдал предложение:
- Есть дом. Три комнаты, летняя кухня, колодец, ледник. Обширный хлев, можно использовать под стойла. Наймёшь правильную кухарку, она тебе и приготовит, и постирает, и подставит. А то и сама, без просьбы даст. Есть на примете толковая и сочная баба, застоялась уже…
Мишка не сразу понял всё, но когда руки у собеседников свободны, а желание понять друг друга – обоюдное, то всё неясности мигом проясняются. Насчёт «даст» Безруков дважды уточнял, пока корчмарь не растолковал суть слова жестом, словно отталкивался лыжными палками.
- Не, этого мне не надо, - совравши, покраснел «граф».
Организм Безрукова лучше знал, что ему надо. О дефиците здорового секса и утренняя эрекция сигналила, и эротические сны и даже поллюция. Но так уж сложилось, что к путанам Мишка относился брезгливо, предпочитая кратковременные или долговременные – относительно, конечно, максимум, полгода – романы. Непременно с букетно-конфетным периодом, пока дама строила планы на оженивание. Где планы постепенно переходили в относительно комфортное сожительство, чтобы завершиться разнообразно-нескучными расставаниями. Обломом, если выражаться прямо.
Пословицы, конечно, чистоплюйство и целибат не одобряли, иначе откуда бы родился афоризм: «за неимением графини – сойдёт и горничная»? Но принуждать к сожительству кухарку, нанятую для приготовления пищи – не комильфо. Западло, в переводе с французского. Как и снимать на разовый перепих вокзальных шалав. Противно. Небезопасно - это уже во вторую очередь.
Врач Безруков нашёл бы много дополнительных отмазок против секса с кухаркой, однако главнее всего царапало ему совесть слово «принуждение». Это как? Не по любви и не за деньги?
- Фу, мерзко. Завуалированное изнасилование.
Так, мысленно, конечно, отклонил идею корчмаря и осудил благородных господ новоявленный граф. Секс возможен лишь по обоюдному согласию. И не иначе! Может, другим графьям не стыдно заниматься принудительным блудом, но Мишка не намеревался оскотиниваться до нижнего предела.
Владан Матица, как профессионал ресторанно-гостиничного бизнеса, в людях разбирался недурно. Смущение и неуверенность «графа» просёк мигом, настаивать на предложении целиком не стал. Чтобы переключить тему, сообщил графу, что денежное истощение тому пока не грозит: