И вот ты, заурядный россиянин двадцать первого века, удачно переняв у тамошнего лентяя царское тело, начинаешь переустраивать Руси - аж шуба заворачивается! Солженицын со своим дерьмовым предложением – рыдает от зависти! А что? Кто тебе запретит присвоить чужие песни, книги, идеи, откопать клады, места которых знаешь до сантиметра? Короче, крутеешь до невозможности. Всех врагов мочишь, государство раскручиваешь – Америка двадцать первого века курит в сторонке!
Или попадаешь в мир магии. А там тебя такой талант одолевает, что сборная Воландеморта и Поттера тебя за архимага держит и дань платить готова, лишь бы не воевать. Все девки, поголовно красавицы, что характерно, сами к тебе в постель укладываются и сразу такой оргазм ловят, что алименты тебе готовы платить. Если ты девица, то раскрасивая настолько, что царевичи с королевичами друг друга крошат мечами, в мужья набиваясь. И вот уже ты взял/взяла бога за бороду, а тот вопрошает в духе Золотой рыбки, чего, мол, ещё от меня надо?
Понятно, что Мишка, как мужчина, себя главным героем представлял, типа, Мы, Великий Маг Всея Планеты, Наше Крутейшество, и так далее. Но это же сказка, выдумка. Помечтать можно раз, два, три, но потом цари кончатся, магические приколы повторно применять - в лом, и суровая настоящая жизнь постучится в сладкие фантазии. Настоящая, не сказочная жизнь, она такая, если бьет ключом, то непременно гаечным, баллонным или разводным.
А сейчас врач Безруков был в шоке. Положа руку на сердце, он мог признаться, что попадание в невесть куда - ошеломило резче прямого в челюсть. Подлючая реальность, язви её в корень! В книгах и фильмах попаданство кажется сплошным кайфом! Легко и сладко. Жаль, недолго оно длится, выдуманное счастье. Из кинозала вышел - и ты уже в родном веке грязь месишь, да смогом дышишь. Книжку захлопнул – ты уже не на золотом унитазе восседаешь, а в загаженном вокзальном сральнике тужишься.
И это хорошо, когда фантазии – проходят, исчезают по твоему желанию. Тогда ты готов сливаться в экстазе с толстожопой швеёй-мотористкой, которую снял в ночном клубе. Потому что ты волен уйти в виртуальный мир, пусть мысленно. Не нравится рожа швеи? Разверни тёлку в иную позицию, зажмурься – и вот ты уже с принцессой. Когда честно отдрюченная швея слиняет к себе, отжмурься и вернись в реал. Одним движением век!
Эта же действительность, которая так резко отличалась от московского утра - отказывалась исчезать. Она существовала вопреки закрыванию и открыванию глаз. Чем и сводила с ума. В реале Мишка привык жить по Чехову: «Этого не может быть, потому что не может быть никогда»! А не получалось.
В общем, врач Безруков от совокупной версии трёх попаданцев - струсил изрядно. Он сперва подумал: «Хреновастенькие дела получаются. Что это за перенос в прошлое, и не в царское тело? Где они, знания о местных нравах и временах? Нафиг, нафиг такое попаданство…», - а потом вслух отверг их бредовые идеи. Все сразу:
- Никуда я не пойду и вам не советую, - солидным голосом обратился он к попаданцам. - Если здесь прошлое, то корабль принадлежит пиратам. Или купцам, что не лучше. Если нас перенесло в нашем времени, но в другую страну, так надо присмотреться, чтобы к неграм в плен не попасть. Какой-нибудь Бокасса запросто сожрёт!
- Вы трус, Михаил, - обличающе заметил Виктор, надевая тенниску. - А мы пойдем и спросим.
- Зря, зря вы так рискуете! - Мишка, глядя им в спины, закончил речь гораздо тише, чем начал. - А ваших бабочек видел в гробу видел! - проворчал он, спускаясь к ручью, откуда только что вылез. - И лучше обратный портал поищу, в Москву...
Артём и Виктор проигнорировали его слова. Мальвина обернулась было, но тут за лесом забренчало железо. Мама дорогая! И поднялся крик, страшный, как рёв толпы в массовой драке. С такой озвучкой футбольные фанаты стадионы крушат и соперников увечат. Писатели замерла на месте. А Мишка поступил, как всегда в минуту опасности. Присел, и на корточках - за густой куст. Без участия мозга. На рефлексах.
Умение быстро соображать и ловко прятаться стало прочным навыком Безрукова ещё в нежном дошкольном возрасте. Его, хилого и беззащитного одиночку - в городке, где две трети жителей составляли спецпереселенцы и их потомки, а половину остальных комплектовали осевшие после отсидки зеки - не третировал только ленивый. С детсадовских лет. Кулаком били в нос, в глаз, в ухо, в пузо. Ногой – ниже спины.