Зара отбросила волосы за плечи, и это простое движение заставило его сосредоточиться и внимательнее взглянуть на женщину, которая своею бледностью напоминала привидение.
Алекс вдруг сразу все понял, его взгляд остановился на ее талии. Она судорожно вздохнула, и он увидел, как она дрожащей рукой загородила свой плоский живот, словно защищала, оберегала от нежелательных посягательств.
— И когда ты собиралась сказать мне? — Он перевел взгляд на белое лицо. — Или даже не собиралась?
Ее глаза расширились.
— Конечно, собиралась…
— Когда?
— Сегодня. Я собиралась звонить тебе сегодня. Правда.
— Поэтому твой сосед решил походатайствовать?
Она поджала губы.
— Тим решил, что сделает мне одолжение.
— Он и сделал.
Некоторое мгновение он просто взирал на нее. Гнев достиг апогея и готов был выплеснуться наружу, сквозя в жестах и взглядах. Она глубоко вздохнула и гордо задрала подбородок.
— Пожалуйста, Алекс, давай в другой раз. Я не могу…
— Ты хочешь, чтобы я пришел позже? Хочешь, чтобы я вернулся к работе как ни в чем не бывало, после того как узнал о твоей беременности?
— Нет, — ответила она чистым, спокойным голосом. — Я хочу, чтобы ты понял, что сейчас я не в силах вести войну. Извини, но если ты пришел за этим, то придется перенести встречу на другой раз.
Их глаза встретились, и у него внутри все сжалось.
— Ты ужасно выглядишь…
— Заметил?
Один саркастический вопрос развеял его гнев по ветру, уступив место заботе и желанию помочь.
— Давно болеешь? Ты ходила к доктору? Разве нет ничего, чтобы они могли дать…
— Умерь пыл. Сядь. — Она махнула рукой в сторону софы. — Я сделаю чай.
Алекс сжал челюсти.
— Мне не нужен чай, мне нужны ответы.
— Но так уж случилось, я хочу чая. — Она снова прижала руку к животу, и он вдруг с тоской осознал, до чего она исхудала. — И еще один завтрак.
— Ты похудела.
— Это не важно.
Как она может вести себя столь безответственно? Это же ее здоровье, здоровье ребенка! Здоровье его ребенка!
— Черт, Зара, садись. Я сделаю чай и… что тебе можно есть?
Зара позволила себя накормить. Сидя на кухонном столе, давала распоряжения, где взять продукты, как приготовить, откуда достать посуду. Она удивлялась, какой маленькой и обшарпанной выглядит ее кухня в сравнении с его элегантным темно-синим костюмом и красным шелковым галстуком.
Пока она ела, Алекс, облокотившись на стойку, не сводил с нее глаз. Он оставался тихим и молчаливым, отчего у нее сводило скулы, гнев был бы куда уместнее и объяснимее.
Такой Алекс был опаснее, она не знала, чего ждать от него и как защищаться. Если он продолжит пытать се своим взглядом, а желудок не прекратит свои фокусы, то, вероятно, не придется беспокоиться о дальнейших передвижениях — оставшиеся до вечера часы она проведет в ванной у унитаза.
— Как это случилось?
Зара замерла над вторым тостом. Она не знала, хочет ли она съесть его, но ей нравилось быть чем-то занятой. Ей нравилась прохлада стальной ручки ножа в руке. Все-таки какое-никакое, а оружие.
— Беременность? — спросила она, поднимая на него глаза и сопротивляясь желанию съязвить. — Ну, мы же были вместе…
— Но использовали средства зашиты. Каждый раз.
О, да, много раз!
Зара вернулась к тосту, подальше от жара серо-голубых глаз. Каждый раз, используя эти «средства защиты», его глаза светились дьявольским огнем.
Нож выпал из руки и угрожающе звякнул о пол.
— Презервативы не гарантируют стопроцентной защиты. — Она решила, что тон профессионала-физиолога будет звучать очень уместно. — Это происходит по разным причинам, но главным образом из-за ошибки пользователя.
Он долго молчал, и она чувствовала, как с каждой секундой в нем нарастает напряжение.
— Когда я последний раз приезжал в Мельбурн, ты была в курсе?
Зара отрицательно покачала головой.
— Я бы сказала тебе. Я же знаю, как это важно для тебя.
— Ты собираешься оставить ребенка?
— Конечно! А что ты подумал?
— Не знаю. Ты не дала мне шанса подумать.
Это ранило гораздо сильнее — такие слова, холодный тон, укор в глазах.
— Ты же понимаешь, я тоже пребывала в шоке, но в отличие от тебя у меня было время, чтобы подумать…
— Господи, Зара, я мог бы разделить с тобой часы раздумья! — Алекс оттолкнулся от стойки. — Я мог бы присматривать за тобой, позаботиться о медицинском обслуживании, о правильном питании.
— Надеюсь, ты не намекаешь на мою небрежность.