Отец, ведущий дела с Гарретом, подозревал об этом, а также знавал и о долгах, вот откуда его любезность к вроде бы не очень-то благонадежному деловому партнеру, которого по идее и на милю к дочерям подпускать не стоит. Но он слишком боялся, что его окрутит кто-нибудь еще. Понятна стала и его странная фраза в тот первый раз, когда мы в карете возвращались с бала. И милость тетушки к муженьку, ибо лорд, даже купивший свой титул, все равно лучше, чем все остальные урожденные аристократы вместе взятые.
Сенди заезжала как-то один раз, с досадой била кулаком по раскрытой ладони и повторяла мои мысли.
– Ну почему? Ну почему? Я же загадывала желание! Замок и лорд должны были быть моими! Ты украла их! Злая сводная сестра!
Но ее крестная-фея вряд ли знала о деловом договоре между Адаром и Верени. Иногда я об этом жалею. Скорее из упрямства. Ненавижу, когда мне указывают, что делать.
Отец с теткой и сестрой частенько заезжают и чувствуют себя как дома. И теперь вечерами, когда разбредаются челядь и гости, и в замке становится тихо и спокойно, мы устраиваемся в зале у камина, и старый замок кажется удовлетворенно вздыхает, ветром в каминной трубе, скрипом ставен, наконец обретя покой.