— Ее нет на моей карте, — сказал Старик.
— Залезем?
— Да.
Из-за высокой травы, идти по поляне было сложно. До края леса оставалось метров двести.
Корней мечтал вслух.
— Наверное, ночевать будем на вышке. У пожарных должны быть кровати. Поспим хоть на кровати, впервые за несколько недель. Может, там еще еда осталась, консервы какие-нибудь — тушенка, фасоль, сгущенка.
Старик шел как обычно, немного впереди.
— Сгущенка, вино, девки… — с улыбкой добавил Старик.
— Что? — спросил Корней.
— Да так…
— А что, думаешь, ее обчистили?
— Не знаю.
Несколько минут спустя, пробравшись через густой молодняк елей и каких-то кустов, снова вошли в лес.
Вышки не было видно, но Старик сделал засечку на компасе в ее направлении. Идти пришлось в горку. У Старика была сильная отдышка. На морщинистом, загорелом лице выступил пот. Корней, задрав верхнюю губу и сморщив нос, дышал ровно, глубоко. Подъем в горку заканчивался.
— Погоди, я отдышусь, — сказал Старик и сел на землю.
Корней открыл рюкзак.
— Давай по глоточку? — предложил парень, протягивая бутылку с водой.
— Ага, спасибо.
Еще через десять минут вышли на поляну, заросшую кустами. В центре поляны располагалась вышка. С небольшого расстояния на фоне деревьев она казалась огромной. Четыре вертикальных столба, поперечные перекладины крест-накрест, множество лестничных пролетов, провисшие тросы, натянутые в четыре направления для придания конструкции большей устойчивости. Электрический кабель от вышки по столбам уходил вглубь леса. Наверху находилась жилая кабинка размером с небольшую комнату.
— Ползем тихо, — сказал Старик и присел на корточки.
Корней сел рядом. Изо рта шел пар. В сумерках подкрадывались к вышке. Старик повернулся к Корнею.
— Смотри.
— Вижу, как будто люди сидят, — сказал Корней, вглядываясь в непонятные силуэты.
— Мертвые что ли, — предположил Старик.
— Может, не пойдем? Сдалась нам эта вышка?
— Нужно проверить ее, у нас кончается пища.
— А если там есть кто-нибудь? — с тревогой спросил Корней.
— Надеюсь, что никого, — сказал Старик и двинулся в сторону вышки.
— Не надо, давай уйдем, — Корней схватил его под руку и слегка потянул на себя.
— Через минут двадцать станет совсем темно. Какие еще варианты?
— Отойдем подальше и все.
— Подальше не успеем. Если тут есть люди, они заметят наш костер и придут ночью. Нам не нужны такие сюрпризы, правильно?
— Да, но…
— Давай, за мной.
Подползая на четвереньках к основанию вышки, резко остановились.
Корней учащенно задышал, уши начали гореть, сердце заколотилось.
Два трупа с оторванными конечностями и обглоданными лицами сидели, прислонившись спинами к столбу вышки. Еще одно обглоданное до костей туловище лежало на земле.
Небо чистое, как назло. Солнце где-то сбоку. Жажда. Руки онемели, острая боль сменилась покалыванием и нытьем. Ноги раздувались и пульсировали. Дышать стало тяжелее. Висел и смотрел вниз на сухую вытоптанную траву под собой.
Немного дрогнул и оживился.
Как он сюда подошел? У меня видение? Я схожу с ума?
Внизу стоял человек. Точнее, силуэт человека, абсолютно черный. Как будто в пространстве образовалась пустота в форме и подобии человека. Не видно ни лица, ни деталей, только контур. Черный человек стоял, запрокинув голову, и смотрел.
Что он будет делать? Что происходит? Я готов ко всему. Сейчас мне уже ничего не страшно.
Черный человек пошел вокруг столба и пропал из поля зрения. Стоял сзади.
Что он делает? Трава приминается под его ногами, значит он из плоти.
Вскоре он вышел с другой стороны. Встал напротив и произнес:
— Почему ты здесь?
— Корней, — тряс его за плечо Старик, — приди в себя.
— Я в порядке, — шепотом ответил юноша.
— Надо осмотреть вышку, — сказал Старик.
— Что с ними могло произойти?
— Понятия не имею, может зверь напал.
— Как ты можешь быть спокоен? Тут люди разорванные, а ты просто хочешь осмотреть вышку?
— Это самый лучший вариант сейчас.
— Лучше бы я вообще не уходил с тобой.
— Можешь вернуться.
Корней отвел взгляд в сторону.
Поднимались по деревянным ступеням, пролет за пролетом. Корней постоянно оглядывался вниз, пытаясь что-то разглядеть в сумраке. Чувствовал, что тот, кто убил этих людей, сейчас смотрит издалека и радуется, потирая ладони, мол, сами поднимаются в ловушку, откуда только один выход.