— Что ж, выражусь прямее, — сказал он. — Я не слепец, моя милая, и знаю, что вы сможете добиться от мистера Лафейсона всего, чего только ваша душа ни пожелает. А я вас вознагражу так, что ваше семейство не будет ни в чём нуждаться.
— Чего же я должна добиться от мистера Лафейсона? — Дарси была настолько поражена его бесцеремонностью, что не смогла даже оскорбиться в ответ на такое бестактное заявление.
— Неужели вы по-прежнему предпочитаете делать вид, что вам невдомёк, о чём я толкую? Мьёльнир, дитя моё! Этот молот не ведает поражения, и вы вовек не сыщете на Земле ничего подобного ему.
Абсурдность просьбы была такова, что Дарси не удержалась от неуместной усмешки.
— Господин Голдблюм, вы производите впечатление крайне осведомлённого человека. Быть может, вы даже возглавляете масонскую ложу, как предполагала одна моя знакомая.
— Помилуйте! — он, прервав её, картинно рассмеялся. — Оставьте это невеждам и наивным глупцам. Я возглавляю Сакаар.
— Так вот, — продолжала Дарси, не смутившись тому, что ей ни о чём не говорило произнесённое им название. — В таком случае вы должны прекрасно представлять себе, что Мьёльнир никому не под силу сдвинуть с места даже на дюйм. Даже если бы я желала помочь вам, не в моей власти было бы сделать что-то, что предоставило бы молот в ваше распоряжение.
— Значит ли это, что помочь мне вы как раз не желаете? — тон господина Голдблюма неуловимо изменился.
— Не вижу ни малейшего основания к этому.
— Я полагал вас разумной, пусть и несколько легкомысленной девушкой. Не заставляйте меня разочаровываться.
— Боюсь, разочарование — единственное, что я могу вам предложить.
— Мисс Дарси, — вкрадчиво проговорил господин Голдблюм. — Я много лет занимаю должность грандмастера в обществе, равного которому вы не сыщете во всей Англии. Я нахожусь в непрерывном поиске могущественных артефактов, людей с необычными способностями и таинственных явлений, и влияние моё практически безгранично. Вы по-прежнему придерживаетесь мнения, что я — тот человек, которого стоит разочаровывать?
— Поскольку вы уверены, что ваше влияние даёт вам повод требовать от людей чего бы то ни было, не учитывая их собственных пожеланий, я не испытываю жалости от осознания, что не смогу угодить вам.
Если Дарси не ошиблась, то на миг в глазах господина Голдблюма отразилась настоящая ярость, что никак не сочеталось с его обычным манерным поведением. Однако он тут же взял себя в руки.
— Я даю вам три дня на то, чтобы вы изыскали способ перевести Мьёльнир в моё распоряжение. Я достаточно обхаживал этих самонадеянных божков, которые мнят себя выше всех смертных. Притом они надеялись, что мои знания помогут им найти путь в Асгард! Стоило же мне поднять вопрос о том, как они будут расплачиваться за мои услуги, как обоих и след простыл. Мистер Лафейсон наотрез отказался даже всего лишь показать мне Мьёльнир.
— Но вы и не помогли им! — воскликнула Дарси с негодованием. — Они ничем вам не обязаны.
— В самом деле? — господин Голдблюм выглядел искренне удивлённым и принялся что-то чертить в воздухе, словно стремясь подсчитать, правомерны ли слова Дарси. — А ведь и правда! Надо же!
Она с опаской всматривалась в его лицо, поскольку чувствовала, что не могла с такой лёгкостью заставить его переменить мнение. Так и случилось. Господин Голдблюм, прервав представление, резко сжал её плечо и негромко повторил:
— Три дня, дитя моё. А позже — пеняйте на себя.
Отпустив Дарси, он отступил на несколько шагов и затерялся среди листвы, будто его и не было здесь. Переведя дух, Дарси поспешила присоединиться к гостям, но её настроение оказалось безнадёжно испорчено, и вскоре, сославшись на дурное самочувствие, она испросила у отца разрешение вернуться домой раньше срока. Тор, не зная об истинных причинах её расстройства, попытался приободрить её.
— Я не мастер долгих речей, но позвольте мне сказать вам вот что. Мисс Джейн Льюис, ваша несравненная сестра, смотрит на мир шире, чем любой другой известный мне человек, и это поражает меня в ней. Но если вы спросите, отчего я полюбил её, я не найду ответа. Любовь — это то, что лежит за пределами нашего понимания, а потому не стоит печалиться, даже если вам кажется, что она отвернулась от вас. Пройдёт время, и солнце ещё воссияет над вами!
— Мистер Одинсон, вы недооцениваете себя, — ответила Дарси с улыбкой. — Речь получилась достаточно длинной. И, разумеется, воодушевляющей, за что я вам сердечно благодарна.
Она испытывала досаду на себя за то, что благородный порыв Тора не может утешить её сердце и развеять её страхи. Подавив порыв рассказать ему о встрече с господином Голдблюмом, Дарси ограничилась тем, что попросила карету, которая отвезла бы её в Лонгборн.
Дома она обнаружила неожиданное письмо от мистера Коллинза. Он сумел удивить её, так как писал о господине Голдблюме, но содержало послание не дифирамбы, которые Дарси рассчитывала увидеть, а предостережение. Избегая прямых обвинений, Коллинз всячески намекал, что господин Голдблюм навлёк на себя некоторые подозрения со стороны блюстителей порядка, и его репутация поставлена под сомнение. Также Коллинз предупреждал, что господин Голдблюм имеет намерение посетить её, и советовал сохранять осторожность. Пусть предупреждение запоздало, Дарси в который раз подумала о том, что натура у Коллинза добродетельная, и некоторый недостаток ума он возмещает благими устремлениями. Однако теперь она только сильнее тревожилась о нём и Шарлотте, во многом зависящих от милости господина Голдблюма, и весь вечер провела в размышлениях, гадая, как же ей надлежит поступить.
========== Глава X ==========
Новый день не принёс Дарси облегчения. Она надеялась навести порядок в мыслях с помощью долгой прогулки и без устали мерила шагами холмы, уйдя от дома довольно далеко, но ничего путного на ум так и не пришло. Угрозы господина Голдблюма внушали ей нешуточные опасения, однако необходимости обременять Тора, занятого приготовлениями к свадьбе, она хотела бы избежать.
— Вам не стоит больше тревожиться о господине Голдблюме.
Дарси замерла, не осмеливаясь обернуться. Она не могла не узнать этот голос, но разум подсказывал ей, что говоривший сейчас никак не должен находиться с нею рядом.
— Отчего вы решили, что я тревожусь именно о господине Голдблюме, — тем не менее проронила она.
— Ваше лицо отражает ваши переживания, — Локи поравнялся с ней, галантно предлагая опереться на его руку. Дарси приняла предложение, силясь унять дрожь в пальцах. — А так как благодаря всевидящему Хеймдаллю мне известно, что Голдблюм имел неосторожность накануне угрожать вам, то вывод напрашивается сам собой.
Тор рассказывал Дарси о Хеймдалле, и всё же привыкнуть к существованию во вселенной создания с такими нетривиальными способностями было весьма нелегко. Совладать с собой в присутствии Локи оказалось задачей ещё более сложной. Упорствуя в этом начинании, Дарси старательно убеждала себя в том, что его преждевременное возвращение связано исключительно с новостью о господине Голдблюме и с намерением защитить Мьёльнир.
— Я побывал у Голдблюма сегодня, — продолжил между тем Локи, ступая медленно и плавно, давая таким образом возможность без труда идти рядом. — И смею вас заверить, он больше не посмеет нарушить ваше спокойствие.
— Он не получит Мьёльнир? — воскликнула Дарси, с надеждой подняв взгляд.
— Мьёльнир он не получил бы ни при каких обстоятельствах, — ответил Локи, качнув головой. — Я говорю прежде всего о вас. Я должен извиниться за то, что допустил подобный инцидент.
Дарси зарделась, поскольку его слова прозвучали так, будто прежде всего он стремился оградить её от переживаний.
— Надеюсь, господин Голдблюм, по крайней мере, находится в добром здравии после вашего визита, — пряча за иронией смущение, заметила она.