- Нельзя ли как-нибудь сократить путь? – спросил адвокат, начиная зевать.
- Здесь есть переулок с односторонним движением и, если с нашей стороны проезд будет разрешён, то это намного сократит наш путь, - ответил шофёр и повернул направо.
Длинный автомобиль медленно подъехал к узкому и тёмному переулку, шедшему между высоких зданий, стоявших вплотную друг к другу. На повороте горели зелёный и фиолетовый огни, а значит, проезд разрешался.
Переулок был плохо освещён, да к тому же имел несколько поворотов и оказался весьма длинным. Автомобиль увеличил скорость, ведь здесь никто не мог выехать ему навстречу из-за угла. Ночной город давно спал.
За автомобилем адвоката в переулок въехала ещё одна машина, за её рулем сидел Бенджамин Лиатар. Весьма уставший за последние два дня, он всё же внимательно следил за дорогой, пока не попал на участок с односторонним движением и теперь просто смотрел на ехавший впереди тёмно-красный автомобиль. Бен не спешил и двигался медленно, а потому машина адвоката удалялась всё дальше и вскоре скрылась за первым поворотом.
Журналист не прибавил скорость и его маленький автомобиль легко обогнул на крутом повороте угол здания. Он почти расслабился в эту минуту. Впереди неожиданно вспыхнули огни фар встречного автомобиля, появившегося из-за угла следующего поворота, и журналист скорее интуитивно, чем осознанно, нажал на тормоза.
Машина, ехавшего впереди адвоката, вильнула резко в сторону, старясь быстрее сбросить скорость и остановиться, избежав столкновения. Но встречный транспорт ехал ещё быстрее, да и дорога оказалась чересчур узкой для двух машин, а потому после визга тормозов послышался громкий удар, скрежет железа и крики людей.
Бен быстро, даже не глядя, выхватил из лежавшей рядом на сидении сумки фотоаппарат и, не покидая своего транспорта, принялся делать снимки. После вышел под дождь и продолжил свою работу.
Столкнувшиеся машины оказались весьма помятыми, так как снесли ещё и часть стен зданий, возле которых произошла авария.
Наскоро сделав несколько снимков, Бен бросил фотоаппарат на сиденье и, быстро вызвав помощь, побежал к месту происшествия. Он заглянул в машину адвоката, увидел, что там есть кто-то живой и стал дёргать дверцу, но та была закрыта изнутри. В темноте он не мог ничего рассмотреть, но своих усилий не прекратил. Из машины послышался стон, и кто-то открыл дверцу.
Бен увидел руку, судорожно сжимавшую небольшую дамскую сумочку, помог жене адвоката выйти, после чего заглянул в салон. На заднем сиденье, которое только что покинула женщина, находился кто-то ещё, мучительно стонавший.
- Помогите, помогите ему, - дорожащим голосом попросила женщина, и разрыдалась, выпустив из рук свою сумочку и закрыв лицо руками.
Она едва держалась на ногах, хоть вовсе не пострадала при катастрофе, по крайней мере этого не было заметно с первого взгляда. Прислонившись к стене, она пыталась не упасть. Журналист довел её до своей машины и оставил там, после опять вернулся на место катастрофы.
Бен, успевший промокнуть до нитки, не без труда извлёк сына адвоката из машины. Юноша к этому времени уже потерял сознание и не стонал. Бен осторожно перенёс его в свой автомобиль, убедившись, что травмы позволяют его транспортировать. Первую помощь он умел оказывать достаточно хорошо – в этом заслуга пройденных некогда курсов.
Мать тут же потянулась к сыну, но Бен сделал предупреждение, что надо быть сейчас осторожными.
- У него разбита левая рука и содран бок, - сказал он, быстро осмотрев юношу. – Он сидел как раз с той стороны, в которую врезался встречный автомобиль. Удивительно, что вообще выжил.
Оставив этих двоих в своей машине и недоумевая, чего так долго нет полиции и врачей, Бен вернулся к разбитым автомобилям. Адвокат и его шофёр были мертвы. Люди, находившиеся в другом автомобиле, тоже не подавали признаков жизни. Журналист быстро сделал ещё несколько снимков и вернулся.