- Здесь уже больше никого нельзя спасти. Я отвезу вас в больницу. Она недалеко, - сказал Бен жене адвоката, сидевшей на заднем сидении и поддерживавшей сына.
Не ожидая ответа от женщины, находившейся в шоковом состоянии, Лиатар попытался развернуть машину в узком переулке и ему это удалось только благодаря маленьким габаритам его транспорта. Он осторожно доехал до автотрассы, - ведь и сам теперь мог легко угодить в аварию, двигаясь в неположенном направлении, - и после на всей скорости направился к ближайшей клинике.
В тёмном небе, под звук грозы, через пелену дождя к месту трагедии уже спешила помощь на аэромобилях…
Утром следующего дня Раниам узнал из новостей о происшедшей катастрофе, в которой погибли известный адвокат и ещё трое людей. Никто не мог сказать ничего конкретного о причинах аварии, но было ясно, что шофёр адвоката не нарушил правил движения. Полиция успела убрать повреждённые автомобили с места происшествия ещё до того, как информация об этом распространилась по городу. Охотники за сенсациями прибыли к роковому переулку слишком поздно чтобы увидеть что-то значительное. Ливень смыл даже кровь с дороги. Остались только следы повреждений на стенах ближайших домов. Камеры наблюдения на дороге вообще ничего не могли показать: одну из них незадолго до этого разбило молнией, другая просто мало что зафиксировала из-за мутной пелены густого дождя. Поэтому владелец «Звездопада» очень удивился, получив фотографии, запись с видеорегистратора и небольшую содержательную статью от своего совсем ещё недавно бесперспективного работника. Даже полиция и следователи не располагали такими подробными отчётами о катастрофе, учитывая, что видеорегистраторы пострадавших автомобилей вообще практически ничего, кроме стен, не зафиксировали. Кроме того, его подчинённый оказал помощь двум пострадавшим. Да прямо герой!
- Как тебе это удалось? – Раниам не верил тому, что видит.
- Что именно: сделать снимки или остаться в живых? – в свою очередь спросил Бен. – А, впрочем, в том, и в другом случае мне просто повезло. Если бы я ехал быстрее, то непременно попал в катастрофу, и возможно, присоединился к числу жертв. В том переулке одностороннее движение и его направление меняется дважды в сутки, в зависимости от того, куда в данное время большинство горожан стремятся попасть: в центр или на окраины. Если въезд в эту часть дороги разрешён, то включают зелёный и фиолетовый свет, если запрещён – оранжевый и белый.
- Я слышал о таком нововведении, - сказал Раниам. – Странно, что ты очутился там, в то самое время.
- Ничего странного, ведь я ехал с космодрома, где покупал билет до одной из планет звезды Вега. Я не мог сделать это дистанционно, так как владельцы этого лайнера очень щепетильны, всегда требуют только наличную оплату из рук в руки и исключительно в своей валюте. Поэтому пришлось ехать туда лично. А тот переулок был кратчайшей дорогой до моего дома. Вы сами можете проверить, что я заезжал на космодром.
- Нет, зачем же? Я ни в чём тебя не подозреваю. Однако, у тебя усталый вид. Вероятно, ты совсем не спал этой ночью. Не заболел?
Бен едва сдержался, чтобы не выразить вслух своего удивления: с чего это вдруг напыщенный и высокомерный старик стал так добр и внимателен к нему? Может, он боится потерять такого ценного журналиста? Бен знал – удача не постоянна, а потому решил воспользоваться моментом в своих целях. Его план мгновенно созрел.
- Господин Раниам, я много работал в последние дни и давно уже не имел хорошего отпуска, - тут же взялся за дело Бен. – Не могли бы вы отменить мою очередную командировку и позволить мне отдохнуть?
Раниам нахмурился. Пусть он не ценил в должной мере этого молодого человека, но сам-то знал, что лучше Лиатара никто не сможет выполнить поручений, связанных с дальними поездками. Бен был лёгок на подъём, не прихотлив, а это немало значило.
- А нельзя ли отложить ненадолго твой отпуск? – попытался уговорить Бена Раниам, тоже имевший свои планы. – Сейчас тебе как никогда везёт на уникальные факты и новости.
- Но я и так могу найти что-то интересное и сообщить вам, - возразил, не желавший сдаваться, журналист. – В конце концов, вы взяли меня к себе едва ли не из милости и все эти годы смотрели как на нахлебника. Я же трудился изо всех сил, старался, искал.