— Спасибо, — просто сказала Алина, — а сегодня?
— Сегодня я слежку заметил сразу после гостиницы. Когда ты остановилась на заправке, у меня было время. Я знаю этот район, федеральная трасса, часто через неё гоняю, здесь же есть прикормленные менты, набрал их, сказал, чтобы курировали и по звонку были готовы выехать. Когда я заметил, что тебя прессуют на трассе, набрал ребят, я видел, как тебя скинули в овраг, ребята были уже рядом, они включили огни, и за тачкой. Те сдрейфили и по газам. Менты за ними, а я под шумок остановился и к тебе. Когда увидел, что тачка дымится в снегу-охренел, потому что видел, что ты вся в крови. Смог открыть дверь, нащупал пульс, но ты была совсем в плохом состоянии, бредила, вся в крови, стонала, я даже не знал, спасу ли. Но знал, что оставить тебя тут не могу, будь что будет, потому что эти скоро вернутся, не они, дак другие. На свой страх и риск, стал вытаскивать тебя из машины. Чем он, кстати, тебя взял? Я про Крампа…
— Бизнес Тёмы, — выдохнула она.
— Я так и думал… Ты самоотверженная. За себя не пойдёшь, за кого-то впишешься…
— Я просто не могла по-другому…— сказала Алина.
— Сейчас он всё узнает, ты думаешь, он оценит? — спросил Ганс.
— Честно? Не знаю… кажется, что нет, но уверена, что да…— загадкой ответила она, точно не представляя реакцию Тёмы, — вот как бы ты отреагировал, если бы узнал, что Маша так сделала?
— Маша? — переспросил он, — она бы так не сделала, тут даже обсуждать нечего.
— Окей, а если бы у тебя была такая сумасшедшая девушка? — улыбнулась она.
— Сначала бы ей был очень жёсткий выговор, потом бы я поехал к Крампу. Ты же знаешь, что от него так просто не уйти.
— Знаю, — кивнула Алина, — Ганс,у меня глаза закрываются сами…
— Спи девочка, ты слишком слаба… Спи.
Они ехали и ехали. Алина дремала. Но резко вскакивала, видимо ужасы мучили её. Ганс, то и дело, останавливал машину и объяснял ей, что она в порядке. Были пропущенные от Тёмы, Алина не отвечала. Зачем? Итак, скоро уже предстоит серьёзный разговор…
Они остановились на заправке. Алина очень захотела в туалет. Ганс проводил её.
— Ты только не закрывай, а я за дверью буду, — сказал он.
— Хорошо, но даже если вскрикну - не заходи, пока я не позову тебя Ганс, ОК?
— Договорились, — сказал он улыбаясь.
Алина сделала все дела, и, умывшись, открыла дверь. Увидела, сидевшего на корточках Ганса, который медленно-медленно моргал. Видно, что он засыпал.
— Давай, я за руль? — предложила Алина.
— Ерунды не неси, — сказал он.
Они снова выехали в путь.
— Тёма звонил, я не ответила, — сказал Алина, — страшно.
— Мне тоже звонил, тоже пока не ответил. Будешь готова – отвечу. Потому что он узнает всё равно, и лучше от меня, — улыбнулся Коля.
— Дак вот, куда ты часто пропадал, всё молчал про свою работу, — улыбнулась Алина, — я даже помню, в твою днюху, ты такой сонный был, а оказывается, ездил вместе со мной, — сказала она.
— А я помню твои красные - красные глаза. Кстати, с красной помадой они смотрелись великолепно,— заржал он,— Ещё подумал, неужели Тёма не понял, что это от бессонной ночи за рулём? — удивился Ганс.
— Я смогла его убедить, что это аллергия, но помню, как ты мне капли втюхивал, — засмеялась Алина,— кстати, твоя тачка?
— Да, просто не светил её, решил использовать для поездок пока.
Они ехали и ехали…
— Сначала ты должен был спасти деньги…— вдруг проговорила Алина.
— Дура ты Алина, — вдруг сказал Ганс, — ты всё ещё не поняла? Мне похуй на бабки! Мне похуй на всё, что будет потом… Я готов ответить перед всеми. Я на пулю готов за тебя! Я пытался девочка! Поверь, пиздец как пытался! Но ты вот здесь сидишь и сидишь, — стукнул он себя в грудь…
— Пожалуйста, я не хочу это слышать! Не надо умоляю, — сказала громко Алина и прикрыла уши.
— Я не могу больше молчать Алина. Потому что меня разрывает, — строго сказал Коля.
— Артём знает?
— Знает. Ещё с момента нашего знакомства, тогда вы были просто друзьями…
Алина молчала. Ганс снова курил.
— И как мы теперь будем общаться?— спросила Алина.
— Как раньше,— пожал плечами Ганс,— я же всё понимаю Алин, прости, что сказал тебе всё это. Я много раз видел тебя в опасных ситуациях, но сегодня, когда на моих глазах тебя скинули в тот овраг, когда я тебя доставал из той машины, не зная спасу или нет, понимая, что завтра это же может произойти и со мной, а я так и не успею тебе признаться, я подумал, что обязан это сделать. Я НЕ умею тебя не любить! Год назад, зимой, ты ворвалась в мою жизнь так резко, в свой день рождения перед нашим заездом. И тогда, кстати, я тоже тебя доставал из машины,— сказал он и улыбнулся.