Он приближает свои губы к моему уху. — Ты выглядишь потрясающе.
Его руки скользят по моим бедрам, а затем оседают на них собственническим захватом. Мне приходится сдерживать стон. Он проверяет мои границы, и я должна оттолкнуть его, но не делаю этого. Боже, как приятно, когда он прикасается ко мне. Его тепло просачивается сквозь платье и проникает в кожу.
Я закрываю глаза и позволяю себе потеряться в моменте, в музыке, в ощущении его тела рядом с моим.
Я не хочу терять это. Но какое будущее мы можем иметь вместе, когда над нами висит смерть Неро?
В моей груди появляется трещина, и эмоции, которые я пыталась держать под контролем, вырываются наружу. Глаза заслезились. Мне нужно разобраться с этим. Я не могу продолжать жить в этом состоянии неопределенности, когда одна нога здесь, а другая там.
Я поворачиваюсь в его объятиях. На его лице написана тоска.
— Давай выйдем на улицу, — говорю я.
Рафаэле кивает и берет мою руку в свою. Он легко прокладывает путь сквозь толпу и выводит нас на улицу к месту для курения. Там пусто, так как хедлайнер все еще выступает.
Я вдыхаю прохладный вечерний воздух и смотрю на ночное небо. Там полнолуние.
Рафаэле останавливается позади меня. — Клео?
То, как он произносит мое имя, словно ласкает мою кожу.
— Что ты думаешь? — спрашиваю я.
— О чем?
— О концерте.
Проходит пауза. — Это весело. Как и все остальное, когда ты рядом со мной.
Мое зрение затуманивается. Он хоть понимает, какую горько-сладкую боль причиняет этими словами?
— Большинство? Не все?
— Не очень весело, когда ты рядом, но не хочешь со мной разговаривать.
Я поворачиваюсь к нему лицом. — Тогда ты знаешь, что я чувствовала в те месяцы, когда мы были женаты.
По его лицу пробегает тень. Проходит мгновение, прежде чем он отвечает, словно обдумывая мои слова. — Так больше не будет.
— Нет?
— Нет.
Он делает шаг вперед, потом еще один, пока я не оказываюсь спиной к забору, а его тело не прижимается к моему. Я откидываю голову назад. Он опускает лицо ко мне, его ноздри вспыхивают на вдохе, как будто он пытается уловить мой запах. Мои нервы гудят, и дышать становится трудно.
Я скучаю по нему. Я хочу его. Но я все еще не уверена, что возвращение в наш брак - это правильно. Я напрягаю позвоночник и толкаю его в грудь, пока он неохотно не делает шаг назад.
— Я рада, что ты осознал ущерб, нанесенный твоим отцом, и что ты, кажется, готов начать работать над этим. Но, возможно, тебе будет лучше попробовать снова с кем-то другим. С кем-то, с кем у тебя нет всего этого багажа.
Его взгляд сужается. — Мне не нужен никто другой. Я хочу тебя.
Я сжимаю кулаки. — Как мы можем восстановить наши отношения, если из-за меня погиб твой лучший друг?
В его глазах мелькнула неохота. — Клео.
— Нет, правда. — Чувство вины возвращается с новой силой, давя на мои легкие. — Смерть Неро всегда будет темным пятном на наших отношениях. Всегда. Это не то, что мы сможем забыть.
И дело не только в моем чувстве вины. Дело в том, что Рафаэле смог пройти через это. Он убил своего лучшего друга. Или, по крайней мере, отдал приказ сделать это кому-то другому. Насколько он может быть в ладах со своими эмоциями, если пошел на это?
Они выросли вместе. Они были близки.
Он почти не упоминал Неро с тех пор, как приехал сюда. Почему он не хочет говорить о нем? А ему не все равно? Легко ли ему было пройти через это? Нет, это не могло быть легко. Перед тем как уехать из Нью-Йорка, я видела, как он был измучен. Может быть, он не вспоминал об этом, потому что ему просто слишком больно об этом вспоминать.
Я качаю головой. — Ты торопишься, потому что скорбишь по другу. Люди ведут себя иррационально, когда скорбят.
Рафаэле выдохнул и провел рукой по волосам. — Я не горюю. Не в том смысле, в котором ты думаешь.
Я хмурюсь. — Что это значит?
Рафаэле смотрит на меня со странным выражением в глазах. Он проводит ладонью по губам. — Неро не умер.
Что?
Кровь бросается мне в уши, заглушая приглушенную музыку вокруг нас. — Что... ты сказал?
— Неро не умер. Ты не должна этого знать. Ты не должна говорить об этом никому. Даже своим сестрам.
Мир вокруг меня померк. Я не могу поверить в то, что слышу. — Раф, какого черта?
— Он не умер.
Я в шоке смотрю на него. — Где он?
— Ушел. Он будет скрываться до конца своих дней. Но он жив.
— Как это произошло?
— Полагаю, из-за тебя. Ты попросила Де Росси позвонить мне, не так ли?
— Дамиано знает об этом?
Рафаэле кивает. — Дамиано, Рас и Джорджио знают. Они единственные. А теперь еще и ты.
С моих губ срывается изумленный возглас. Я чувствую себя так, будто меня только что похитили инопланетяне и перебросили в альтернативную реальность. Я прижимаю ладони к лицу и делаю несколько глубоких вдохов, пытаясь унять бушующие во мне эмоции. Облегчение от того, что Неро жив. Ликование от того, что я освободилась от чувства вины. Гнев из-за того, что меня обманули.
Когда я опускаю ладони, Рафаэле настороженно изучает меня.
— Объясни.
— Я не мог его убить. Я не знаю, что бы я сделал, если бы Де Росси не позвонил. Я не мог думать. Мне казалось, что моя голова вот-вот взорвется. Я потерял тебя, собирался потерять его, и во всем этом была моя гребаная вина. Я рушился под тяжестью всего. Неро сказал мне сделать это, просто застрелить его, и хотя я знал, что это единственный верный способ решить проблему, я не мог нажать на курок. — Он качает головой. — Когда Де Росси позвонил и мы начали разговаривать, у меня появилась идея. Я могу представить все так, будто Неро погиб при пожаре. У нас есть два тела - два парня твоего отца, которых мы убили на складе, - и мы поместили их в убежище.
— Два?
— Один должен был быть Неро. Другой - Сандро.
У меня отпадает челюсть. — Что?
— Сандро ушел с Неро. Мне нужен был кто-то с Неро, чтобы убедиться, что он не вернется.
Это безумие. — Хорошо, а что потом?
— Мы сожгли убежище, а Джорджио взломал полицейские записи, чтобы подменить данные ДНК Неро на те, что были у парня Гарцоло, которого мы выдавали за него.
Боже мой. Мое сердце колотится. Неро жив. — Это сработало?
Он кивает.
— Джино поверил. У нас перемирие, хотя отношения между нами все еще напряженные. Так и должно быть. Джино не поверит, что я просто забуду, что он заставил меня убить моего самого близкого друга. Клео, Неро не винит тебя во всем этом. Он сказал мне это перед тем, как мы попрощались. Думаю, он хотел бы, чтобы ты знала.