Я поворачиваюсь к нему. Есть тонкие изменения в его лице. Жесткие линии, которые я так ясно помню в ту первую ночь, когда мы встретились, смягчились. Его глаза уже не такие темные. Его губы изгибаются в легкой улыбке, и у меня внутри оживает стая бабочек.
— О чем ты думаешь? — спрашивает он своим низким голосом.
Я улыбаюсь. — О тебе.
Его брови хмурятся, и он отводит взгляд, выглядя нервным, должно быть, в первый раз. — Я должен беспокоиться?
— Возможно, — поддразниваю я.
— Я хочу показать тебе кое-что, что должно принести мне несколько очков в мою пользу.
— Я уже видела твой член.
Он фыркает смех.
— Не то. — Его рука обвивает мою талию. — Да брось.
Мне не терпится покинуть пределы его комнаты, проведя в ней три дня, поэтому я ревностно следую за ним. Его рука остается на моем бедре, пока мы идем по коридору и спускаемся по лестнице.
Когда в поле зрения появляется гостиная, мой рот открывается. Я хватаюсь за его предплечье для поддержки. — Джемма?
Моя сестра сидит на диване напротив рассерженного Раса, но, услышав меня, вскакивает на ноги и кружится. — Вэл!
Я не могу поверить своим глазам. Как это возможно, что она здесь? Как мой отец позволил ей приехать?
Мой взгляд находит взгляд Дамиано. Он выглядит очень довольным собой.
— Ты сделал это? — спрашиваю я его благоговейным голосом.
Он не отвечает, только улыбается и подталкивает меня вперед.
Вот тогда я знаю.
Я выйду замуж за этого мужчину.
Ближе к вечеру мы все выходим на улицу, чтобы поужинать во внутреннем дворике. Стол накрыт на пять. Я устраиваюсь между Дамиано и Джеммой и поглощаю великолепную пасту, приготовленную поваром. Доска иберийской ветчины, томатная паста и хлеб, листовой салат с жареным козьим сыром, сардины в оливковом масле и севиче из креветок. Все выглядит так хорошо, что у меня текут слюнки.
Пока Джемма спорит с Расом о том, какое вино нам пить — я не припомню, чтобы она когда-либо высказывала твердое мнение по этому поводу, — Дамиано берет на себя ответственность наполнить мою тарелку едой.
— Надеюсь, на этот раз ты не собираешься кормить меня.
Он стреляет в меня злым взглядом. — Сначала мне нужно достать веревку.
Мой последующий смех затихает, когда мой взгляд падает на Мартину.
Судя по темным теням под ее глазами, она еще не пришла в себя. Рас предлагает ей вина, и она кивает. Когда Джемма что-то шепчет Мартине, на лице молодой женщины появляется легкая улыбка, но с оттенком грусти. Ей нужно исцелиться, и это займет некоторое время. Она несет вес, как и я. Это то, с чем ей придется столкнуться однажды. Когда она будет готова, мы будем здесь для нее.
Как только Джемма усаживается рядом со мной, я протягиваю руку и беру ее за руку. Это все еще так нереально, что она здесь. Дамиано привез ее сюда на своем частном самолете после того, как сумел убедить моего отца разрешить ей приехать на несколько дней. Взамен он предложил более выгодные условия сделки по подделке предметов роскоши, которую они подпишут, как только Сэл уйдет. Они начали переговоры, чтобы, когда Дамиано вступит во владение, они были готовы вступить в силу.
Дамиано умен — он точно понял, как манипулировать моим отцом. Свяжите это с его деловыми интересами, и он может внезапно стать гораздо более разумным человеком.
Ранее я пыталась поговорить с Джеммой о ее помолвке с Рафаэлем Мессеро, но она отмахнулась от меня. Кажется, меня это беспокоит больше, чем ее. Она не позволила мне задерживаться на этой теме. Вместо этого она умоляла меня рассказать ей о том, что произошло между мной и Лазаро. В конце концов я это сделала. Я рассказала ей все. Мы плакали вместе, цепляясь друг за друга, пока наши слезы не высохли. Я никогда не видела ее такой злой, как тогда, когда я сказала ей, что наши родители все знают об этом и отказываются что-либо делать. Она сказала, что им никогда больше не сойдет с рук подобное, и я думаю, что она права. Как только влияние Дамиано укрепится на моем отце, я смогу защитить своих братьев и сестер.
Разговор за столом протекает легко. Мы говорим о беззаботных вещах до тех пор, пока Расу не звонят как раз в тот момент, когда тарелки убирают для десерта.
Когда он возвращается, его поза напряжена, а губы сжаты в тонкую линию.
Дамиано стоит. — Что случилось?
— Мы получили первую партию от Гарцоло. Нам достаточно отсечь остальных. Они ждут твоего разрешения.