Но эта причина настолько неубедительна, что ее не может использовать даже человек, столь практикующий умственную гимнастику, как я.
Внезапно воздух пронзает крик. Успокоительное, должно быть, закончилось. Девушка начинает так сильно брыкаться, что я боюсь, что она вывихнет себе плечи. Вена на шее Лазаро вздулась. Он не беспокоится, что ее кто-нибудь услышит. Подвал звукоизолирован, и соседям виднее, чем совать свой нос в его дела. Но Лазаро ненавидит, когда кричат без причины.
— Тихо, — говорит он, доставая шприц.
Крики девушки переходят в хныканье.
— Пожалуйста нет. Пожалуйста, не приставайте ко мне с этим, — говорит она с едва уловимым итальянским акцентом.
Мой муж улыбается ей, как посыльному. Все дружелюбные и с хорошим настроением. — Ты закончила? Если ты пообещаешь вести себя тихо, я уберу иглу.
Глаза девушки перебегают со шприца на мужа ко мне. Она задерживает мой взгляд на секунду, на ее лице мелькает замешательство. Я не похожа на убийцу, особенно когда одета для девичника. Она, наверное, интересуется, какого черта я здесь делаю.
— Я не буду кричать, — говорит она дрожащим, умоляющим голосом. Ее грудь вздымается и опускается от ее частых неглубоких вдохов, и я снова поражена тем, насколько она молода. Ни единой морщинки на ее лице, ни намека на седину.
Эта девушка, похоже, не из тех, кто причиняет кому-либо боль.
Я закрываю глаза, когда внутри меня нарастает ужас.
— Пожалуйста, это ошибка, — говорит она, стараясь говорить спокойно. — Я не знаю, кем вы меня считаете, но я всего лишь турист. Я в Нью-Йорке на две недели со своим другом. Ее губы дрожат. — Имоджен…
Лазаро засовывает руки в карманы брюк и прислоняется спиной к стене. — Твой друг мертв.
Черты лица девушки искажаются.
Улыбка Лазаро становится шире, и он качает головой, словно участвует в какой-то секретной шутке. — Поверь мне, из вас двоих счастливчик — твой друг.
Ей требуется секунда, чтобы понять, что он имеет в виду, но, когда она это делает, по ее щекам текут немые слезы.
— Я не понимаю, — бормочет она. — Почему это происходит?
— Это не твоя вина, — спокойно говорит он. — Не вини себя. Ты действительно ничего не могла сделать.
Как будто он пытается заигрывать с ней. Я понимаю, что это часть наказания. Тот, кто попросил папу схватить эту девушку, хотел, чтобы она страдала.
Муж поворачивается ко мне. — Я пойду переоденусь. Вы двое можете использовать это время, чтобы лучше узнать друг друга.
Мы с девушкой наблюдаем, как он уходит вверх по лестнице, а потом остаемся только мы. Задняя стенка горла начинает болеть. Я знаю, что грядет. Она будет умолять. Они все делают.
— Пожалуйста, помогите мне, — хрипит она. — Он ошибается. Он выбрал не ту девушку.
Я делаю шаг к ней. Она вздрагивает, явно не зная, чего от меня ожидать. У нее россыпь веснушек на носу-пуговке и пухлых щеках.
— Он никогда не ошибается, — говорю я. У меня во рту так сухо, что язык похож на наждачную бумагу.
Она, должно быть, тоже хочет пить.
— Ты хочешь немного воды? — я спрашиваю.
Она кивает.
Я беру бутылку воды из мини-холодильника и несу ей. Она глотает воду, а я делаю все возможное, чтобы налить ее ей в рот. Вблизи я чувствую ее запах.
Лимон-вербена, мята и пыль. Она даже пахнет невинностью. Эта девушка не представляет угрозы. Она не заслуживает мучительной боли.
Я отворачиваюсь, когда меня охватывает дрожь. Образы вспыхивают в моей голове, как старое слайд-шоу. Наполненные блаженством глаза Лазаро, когда они делают последний вздох. То, как его штаны стягиваются в промежности. Гордый взгляд, который он бросает на меня, пока я трясусь на полу с кровью на руках.
— Пожалуйста, помогите мне, — умоляет она.
В горле тупая боль. — У меня нет выбора.
Хотела бы я это сделать. Хотела бы я перестать так бояться.
— Всегда есть выбор. Ты можешь помочь мне. — Еще одна слеза скатывается по ее правой щеке и стекает с подбородка на рубашку. — Я вижу, ты хороший человек.
Мои зубы впиваются в нижнюю губу. Хороший человек? Если бы я была одним из них, я бы нашла способ быть храброй.
Лазаро сказал мне, что он будет делать, если я остановлюсь.
Он убьет Лорну и будет мучить меня.
Он знает меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что мое желание защитить нашу невинную экономку будет держать меня в узде.
Но и эта девушка невинна.
Она выдерживает мой взгляд, ее молодые глаза сияют отчаянной решимостью, которая кажется слишком знакомой… Клео. Она напоминает мне мою младшую сестру.
Она тоже может быть чьей-то сестрой. Дочерью. Может быть, матерью однажды.