В зеркало заднего вида я глянула на Эбби. Она сидела с закрытыми глазами, но я усомнилась в том, что она спит. Эбби никогда не могла уснуть, когда бывала чем-то расстроена. Идеальная комбинация генов Скотта и Кейт. Эбби досталась субтильная фигура Кейт, которая в сочетании с угловатостью Скотта приобрела атлетический вид, несмотря на то что Эбби ненавидела спорт. Что-то цельное и притягательное было в ее натуре, несмотря на все, через что ей пришлось пройти.
Моя голова, в которой раз за разом проигрывались сцены сегодняшнего утра, немилосердно кружилась. Меня удивил стук в дверь – мы никого не ждали. Я выглянула из окна кухни и позвала Скотта. На ступеньках нашего крыльца стояли двое полицейских. У Скотта вырвался шумный вздох, когда он заметил их, спускаясь в прихожую. Он годами представлял себе этот момент и не мог скрыть облегчения от того, что все, наконец, было кончено.
– Вы – Скотт Беннет? – спросил у него офицер.
Скотт кивнул, слишком нервничая, чтобы говорить.
– Сэр, мы должны сообщить вам, что Кейт Беннет найдена живой в Риттсберге, штат Монтана, – объявил второй полицейский.
Скотт, запнувшись, качнулся назад, словно пьяный. Я усадила его на скамью, стоявшую у стены возле входной двери.
– Наклонитесь вперед и опустите голову между колен, – скомандовал офицер тоном, не терпящим возражений, как разговаривают все люди в погонах.
Лицо Скотта утратило свой цвет. Побелело. Посерело. Его натужное дыхание меня крайне встревожило. Он наклонился вперед и засунул голову между колен. Я принялась растирать ему спину, пытаясь как-то расслабить его плечи. Несколько минут спустя его дыхание наконец выровнялось.
– Я же говорил – это помогает, – отметил офицер, хотя Скотт не сказал ему ни слова.
Должно быть, этот полицейский успел перебывать во многих подобных ситуациях, раз выработал такую безучастность. Нужно ли проходить специальное обучение, прежде чем тебе доверят крушить человеческие жизни? Хоть полицейский и сообщил нам о том, что Кейт жива, я буквально физически ощущала, как ударной волной этой новости смывает весь наш привычный уклад. С этого момента нашей жизни предстояло навеки разделиться на «до» и «после».
Вопросы возникали у меня в голове беспрерывно, один сменяя другой. Я никак не могла этому воспрепятствовать. Измученная их нескончаемой круговертью, я помассировала лоб, а потом принялась поворачивать голову из стороны в сторону, пытаясь таким образом ослабить напряжение, нараставшее с самого утра.
– Как ты себя чувствуешь? – шепотом спросила я у Скотта, на тот случай, если Эбби в самом деле спала.
Он пожал плечами.
Кивком указав на Эбби, я беззвучно выдохнула:
– Как она?
Скотт снова пожал плечами.
– Хочешь, включим музыку?
– Конечно, – отозвался он. Голос Скотта звучал хрипло и надсадно, как если бы он всю ночь не спал или болел за любимую команду на бейсбольном матче. В его лице все еще не было ни кровинки.
Телефон нужен был мне для того, чтобы следить за картой, поэтому я включила радио. На всех домашних частотах царили помехи, поэтому пришлось потратить какое-то время, чтобы отыскать чистый звук. Классический рок наполнил салон машины. Скотт отрицательно покачал головой. На следующей радиостанции играла кантри-музыка, а уж кантри Скотт просто ненавидел.
– Прости, – сказала я, и, пытаясь поскорее переключиться, вместо этого случайно прибавила звук. Эбби мгновенно встрепенулась от сна.
– Господи Иисусе, – произнесла она.
Обычно кто-то из нас отреагировал бы на то, что она поминает имя Господне всуе, но этот день не был обычным.
– Поискать какую-нибудь приличную частоту? Может, я найду какую-нибудь передачу, ток-шоу. Или дай мне свой телефон с навигатором, а мой поставь на зарядку – твой же не работает с адаптером. Я…
Положив руку мне на бедро, Скотт оборвал меня на полуслове.
– Милая, я тебя люблю. Но сейчас можно нам просто побыть в тишине?
Глава 3
Эбби
Сейчас
Я злобно уставилась на закрытую дверь, изо всех сил сдерживая желание забарабанить по ней кулаками, чтобы меня впустили. Это же моя мама, и я заслуживала быть там, вместе с ними. Но какая-то женщина в официальной одежде, ожидавшая нас у входа в отделение неотложной помощи, стремительно провела нас по больничным коридорам, даже не потрудившись представиться. Затолкав меня в какой-то коридорчик, она захлопнула дверь прямо у меня перед носом, не дав мне ни единого шанса воспротивиться. Папа велел бы ей не обращаться со мной как с ребенком, не будь он в таком шоке. Несправедливо, что Мередит было позволено находиться там, рядом с ним, а мне – нет. Я ведь считала мили до Монтаны и совершенно не была готова к тому, что меня вот так запрут.