- Вообще бросил, но, ладно уж, хорошо ж сидим, - ответил я, потянувшись за предложенной пачкой, - И правда тихо сегодня, даже непривычно как-то после городского шума.
Сигареты были белорусские, что я понял по явно не нашим акцизам и названию «Минск». Только прикурив, я прокашлялся от крепости и горечи табака.
- Уф, крепкая.
- А то! - Старик немного помолчал, словно задумавшись. - А вот в этой твоей безымянной, они там, если Ваньке верить, даже света не зажигают по ночам.
- Это ж почему? Неужто чертовщина их знаменитая?
- Да бес его знает, думают, что так безопаснее.
- О как…
- Ладно, - дед потушил окурок в пепельницу, - давай ещё по одной да спать уже будем укладываться.
- Ага.
Похмелье от местной водки было сильным, но отступило, стоило отпить из банки огуречного рассола и подремать ещё пару часов. Проспал бы я так до самого обеда(как люблю), да хозяин, жаворонок по натуре, начал возиться на кухне, лязгая и громыхая. После завтрака я честно принялся за обещанную работу, старик понемногу помогал. Управились до двенадцати, отдохнули и пошли к почте. Дорога заняла больше обычного, часто останавливались перевести дух и отогнать дурноту, спирт всё же давал о себе знать. Иван Михайлович пришёл раньше и уже стоял у стойки. Мужик он был здоровый «что медведь», как обычно говорят, но уже немолодой, лицо у него было суровое, грубое, но не злое, скорее справедливое. Я думал подойти, но Пётр Игнатьевич остановил меня, сказав не мешать человеку с делами разбираться, и мы присели недалеко от выхода. Когда всё было кончено, Иван, в своей одежде похожий на охотника, ибо на грибника или рыбака он телосложением не смахивает, заметил Петра и подошёл к нам, пожав ему руку.
- Слухай, Вань, тут вот пацан городской приехал, друг у него где-то недалеко потерялся, может поможешь?
- Посмотрим. - Проговорил здоровяк глубоким басом, серьёзно осматривая меня с ног до головы.
- Николай. - Чуть растерявшись представился я и протянул руку, которую он сжал с такой силой, что я её чуть не попытался одёрнуть.
- Иван, - представился он после рукопожатия, - ну, что там у тебя?
- Вот, взгляните, - я показал ему карту и указал на отметку, - примерно здесь должна быть деревня, не знаете такой?
-Знаем, Чертовщина там наша, только оттуда.
- Это замечательно! А Володю знаете? - Я говорил сбивчиво, забывая не то от радости, не то от волнения пред медведеподобным человеком слова, - Владимир Исаков, то бишь, он.
- Был такой у нас. - Он нахмурился пуще прежнего.
-Как это, был?
-А вот так, пропал он. Если к нему приехал, то разворачивайся и уматывай обратно в город, без толку его искать уже… - Последнее он проговорил тише, с нотами скорби в голосе.
- Да ведь нельзя же так! Нужно найти его, ну а если не его, так хотя бы…
- Что, тело? Не найдёте ничего и не спрашивай почему, не поверишь один хрен. - Ответил он на ещё не заданные мною вопросы.
- Нет, я так не могу, если вы не хотите искать, так дорогу хоть покажите! - Я закипал от мысли о том, что мой друг мог где-нибудь заблудиться, а всем на это плевать.
- Молодой ты и глупый, не хватало мне, чтобы ещё один сгинул, давай, вертай обратно.
- Будет тебе Вань, - вмешался Пётр, - парень взрослый, сам себе хозяин, чего волнуешься? Чай не твой сын.
Иван посмотрел на Петра угрожающе, громко вздохнул и сказал:
- Бес с тобой, пошли, потащишь сумки.
- Хорошо. -Смотри, Петрух, видит Бог, на себя потом греши. - Обратился он к старику уже у выхода.
Я поплёлся за Иваном, не решаясь с ним заговорить, и решение это, судя по его виду, было верным. Через час я тянул набитые разными продуктами(в основном это были крупы, соль, сахар, чай) сумки, мой проводник уверенно шагал впереди, будто шёл по равнине, а не сквозь заросли продирался. Неожиданно для меня он заговорил:
- Ты чем занимаешься по жизни?
- Я это… Учусь. - Сквозь одышку проговорил я.
- И всё никак не научишься? - По его интонации нельзя было понять, шутка это, претензия или серьёзный вопрос. - Чему учишься-то?
- Радиотехника, вот магистратуру заканчиваю скоро.
- У меня сын по похожей специальности технарь заканчивал.
- Ну а вы? - Решился я поддержать беседу.
- Что я?
- Чем занимаетесь?
- Охочусь, что ещё в нашей деревне делать, огород-то не посадишь…
- А почему? Земля не та?
- С землёй всё в порядке, только вот вытопчут, сволочи.
- Неужто соседи?
- Ты давай-ка, на добрых людей не наговаривай по незнанке.
- Так а кто тогда, звери, что ли? - Не понял я претензии.
- Ну ты вообще меня слушаешь, сказал же, что охотник, так какому, по-твоему, зверю я бы позволил такое? То-то. Тут, понимаешь, проблема серьёзнее… И страшнее. - Он перекрестился, и я заметил, что Иван начал становиться разговорчивее, может даже переставал на меня злиться.